Лодка в протоке (Черноголовина) - страница 50
— Ребята!—кричал Мирошник.— Ребятушки! Сколько хошь уплачу, сто рублей не пожалею... Парнишка там...
По его перекошенному лицу почтовики поняли: дело нешуточное. Ни о чём больше не спрашивая, моторист бросился в кабину.
Завыла сирена, и катер отошёл от берега.
В Кедрово катер вернулся поздно вечером. Молодой месяц уже заходил за сопки. Мирошник, качаясь, сошёл по сходням. На берегу его ждали.
— Не нашли лодку? — спросил Николай Васильевич.
— Не нашли...— хрипло сказал Мирошник и отвёл глаза.
— Наверно, утонула,— сказал моторист, сходя за ним.—Зря только катер гоняли. А ты, старик, больше так людей не вводи в заблуждение. Сам погнал катер, а потом: «Не знаю, был там парнишка, не знаю —нет». Если б знал, что лодка пустая, ни за что не пошёл бы. Ещё в протоки меня тащил, не хватало катер на мель посадить.
Любовь Михайловна громко всхлипнула. Моторист умолк и оторопело посмотрел на всех.
— А что, разве и в самом деле кто. пропал?
— Ефим Кузьмич...— Голос Шурыгина дрожал.— Ефим Кузьмич, вот, говорят, вы на берегу тут кричали, что у вас в лодке парнишка. Вы видели, знали, что Ромка был в лодке?
— Ничего я не знал,— тихо сказал Мирошник,— ничего я не видел. Я вон где был, когда гроза началась, на звероферме. Когда пришёл, соседка говорит: парнишка пропал, я — на берег, лодки нет. Я и подумал... Он раньше туда часто лазил, в мою лодку... Может, отвязал, чтоб на волне покачаться, а подрулить к берегу не сумел. Испугался, прыгнул с лодки, ну и завертело...
Ромкина мать вдруг, как слепая, протянула перед собой руки и шагнула к реке. Горестно, навзрыд заплакала Надейка.
— Рома! Рома! — кричала мать, и её крик, видно, услышали по всему селу, потому что в окнах стали зажигаться огни, захлопали калитки и люди стали сбегаться к реке.
МИРОШНИК ПРИНИМАЕТ РЕШЕНИЕ
Ночью Мирошника одолевали чёрные мысли. Он ворочался, вздыхал. Жене он ничего не сказал о Ромке, а терзаться одному было ещё тяжелее. Мцрощник чувствовал себя, как колонок, попавший в капкан.
«Может, зря не покаялся? — думал он.— Сказать бы Шурыгину всё, как было? Нет, он бы меня убил, на месте убил бы».
Потом он с ужасом думал, что когда-нибудь лодку обязательно найдут, пусть через неделю, через месяц, через два, а найдут... Что тогда? Хотя ведь никто не видел, как он закрыл в рундуке Ромку. Подумают, что мальчишки баловались и заперли...
А если, если не захлестнуло лодку волнами, не перевернуло и мальчишка ещё живой? Завтра же всех поднимут на поиск. Что тогда?
Во дворе в который уже раз за эту ночь завыла собака. Мирошничиха заворочалась, зевнула спросонья.