Я и мои друзья (Галкин) - страница 51

Милуша звонко хрумкает над ухом и мешает думать.

— А ну, пошла! — кидаю я в нее сухим прошлогодним кизяком.

Корова сердито отмахивается хвостом и не обращает на меня внимания. Челюсти ее работают ровно, однообразно.

Я опять поднимаю глаза к небу. И вдруг краем глаза улавливаю в нем черную точку. Это — коршун. Он — высоко, высоко и порой, кажется, будто висит на одном месте. Потом сваливается на крыло, стремительно скользит и вновь замирает. Хорошо коршуну! Хочет — в одну сторону летит, хочет — в другую. Свобода! И впрямь говорится: вольному — воля… Я грустно вздыхаю. И, наверное, как у многих людей, появляется и у меня завистливая мысль: эх, мне бы крылья! Полетел бы сейчас, куда глаза глядят! Посмотрел бы, как земля сверху выглядит, как другие города стоят, деревни, где какие реки текут, озера. Здорово!

— Эй, Михась! — кричит кто-то.— Корова-то твоя где? Не видишь, на луг пошла!

Я вскакиваю на ноги. Вглядываюсь: ба! Симуш! Ведет за собой свою комолую буренку. И его, стало быть, «запрягли»! Значит, не одному в овраге день коротать! А с Симушом. Бывает же такое!

Скрывая радость, я поспешно загоняю Милушу обратно в овраг.

— А я думал, ты на рыбалке! — говорю ему.

— Не вышло,— сокрушенно вздыхает Симуш.— Погнали вслед за тобой.

— Не горюй,— утешаю я его.— Знаешь, я что придумал? Завтра погоним коров на пруд и удочки прихватим.

— Это ты здорово придумал! — оживляется Симуш.— Как это я сразу не подумал?!

Мы устраиваемся на траве и принимаемся за неторопливый разговор. Коровенки наши ходят рядом. Солнце уже высоко и вовсю пригревает. Нет, жить можно, уверяемся мы.

Не помню, сколько прошло времени, Симуш и я успели вздремнуть, как нас разбудил какой-то звук. Мы вскочили на ноги. Почти касаясь верхушек деревьев, из-за леса вынырнул маленький самолет, тарахтя, как швейная машинка, и вдруг, опустившись на луг, побежал подскакивая на выбоинах, словно пигалица.

Мы бросились со всех ног и вмиг очутились у самолета, похожего на «этажерку»! Крылья соединялись многочисленными подпорками. Ну, просто какой-то музейный экспонат! А все-таки — самолет! На наших глазах ведь летел!

Летчик с озабоченным видом возился у пропеллера.

— А-а, молодая гвардия!..— увидев нас, добродушно улыбнулся он.— Куда это вы собрались так рано? Уж не меня ли здесь поджидали?

— Не, дяденька. Мы коров пасем,— пояснил Симуш, показав рукой в сторону оврага.

— Вот что! — весело сказал летчик.— Выходит, рабочий класс? Похвально, похвально.

— Дяденька… а вам не страшно летать? — спросил я.

— Садись, узнаешь,— весело сощурился летчик.