«Почувствуй, падаван, единение с миром! Ощути незримое движение скилла! Запомни — ложки не существует…» Просто одно сплошное джедайство! Сперва Варю аж на хихиканье пробивало, стоило ей усесться медитировать под бубнёж Тугохвала.
Собственно, первая ступень обучения только в этом одном упражнении и состояла, оно называлось — «услышать мир сердцем». Только так можно было обнаружить наличие в себе пресловутого дара и наладить контакт с обещанными течениями энергий, буквально кишащими вокруг, но упрямо не желающими показываться на глаза Варваре. Нормальные-то чародеи это ерундой не занимались — они все умели ощущать потоки сил с рождения, неосознанно, просто жили с этим.
— Как вообще можно одновременно расслабиться и сосредоточиться? — пыхтя, возмущалась Варя.
Она изо всех сил старалась медитировать «правильно», следуя подробным объяснениям. То пыталась как можно дольше сидеть без движений, мужественно не обращая внимания на мгновенно возникающее навязчивое желание почесаться везде и сразу. То по совету наставников пробовала, наоборот, ходить размеренным шагом по кругу, сама себе напоминая цаплю. Лежала на полу, изображая тряпичную куклу (Чуролют разрешал валяться только на коврах с толстым ворсом, и лишь на тех, которые недавно подвергались основательной чистке). Медитировала, плавая дохлой лягушкой в просторном бассейне женской купальни — слава богам, тут ее оставили в одиночестве.
Она даже танцевала в свободном стиле «пьяненький девичник» — умирала от смущения, но куда деваться? Взмахивала руками, взбрыкивала ногами, кружилась под ритмичные звуки нестройного квартета — Тугохвал постукивал ладонями по парным маленьким барабанам, двое мальчиков из класса Вихря сносно наигрывали мелодию на виолине и флейте, сам Алояс перебирал струны мини-арфы. Все были крайне сосредоточены и в отличие от Вари не видели в «музыкальной медитации» ничего смешного. К счастью, она сумела проникнуться духом момента и не хихикать. К несчастью, это ей тоже не помогло.
Она медитировала в школе — утром, днем, вечером, ночью. На рассвете, на закате. С видом на полные луны, лицом к Кольцу, спиной на север, потом на юг. Натощак или плотно поевшая. Ее вывозили на природу, медитировать в окружении здешней синеватой зелени, к спокойному озеру, на берег быстрой реки. Ее спускали в глубокий колодец, «поближе» к земной энергии. Ее приводили на самый верх самой высокой в городе башни, откуда поколения магов-погодников руководили ветрами и разгоняли тучи. Ее запустили в крольчатник, и орава дружелюбных белко-песцов облепила ее, как живая шуба, облизала лицо, изорвала юбку и кто-то пописал на макушку, после чего Финик ревниво дулся на нее три дня. Ради нее мальчишки Вихря устроили ночные посиделки во дворе с огромным пионерским костром, едва не спалив её саму, стараясь поближе познакомить с энергиями огня. Однажды вечером Алояс и Белокрас коварно зазвали ее в гости и напоили фруктовыми винами до состояния «люблю-обожаю-дай-тебя-расцелую!», но из этого тоже ничего не вышло, кроме утреннего похмелья.