Я слушала открыв рот. Естественно, ничего подобного ни в одной легенде не упоминалось. Зато теперь многое становится понятно. Вот почему у нас маги нынче измельчали. Но все же один вопрос меня волновал больше всего:
– Если стихии теперь не властны в нашем мире, то как тогда активировался алтарь? И откуда у меня это украшение? – Я указала на татуировку под браслетом.
– Раз в год, как раз в одну ночь, которую вы сейчас называете Великой, стихии могут прорываться в этот мир. И если раньше им было сложно, то после того как вы нашли храм и даже сумели активировать алтарь, им стало легче. Видимо, в тебе они что-то обнаружили, недаром благословили и обвенчали. А вот с кем, это нам и предстоит узнать.
– Ага, понять бы еще как. И где искать мужа, если ты говоришь, что я уже обвенчана, – фыркнула скептически.
– Я говорю? Ты ведь и сама прекрасно знаешь о своем новом статусе. – На меня хитро глянули и прищурились. Я промолчала, а малыш продолжил уверенно: – Это не проблема, его к тебе притянет. Ну или тебя к нему. Правда, неизвестно, когда именно, вдруг ты и состариться успеешь! – захихикал лис.
Меня так и подмывало погладить его против шерсти. Но вместо этого предложила:
– Прогуляемся? Что-то у меня от твоей информации голова кругом. К тому же ты так и не сказал, каким образом снова оказался в этом мире, если покинул его вместе со стихиями две тысячи лет назад.
– Когда впервые такие же шебутные маги обнаружили скрытый храм Стихий, тогда впервые открылась лазейка, и меня отправили сюда проверить, насколько сильны изменения под властью коварной богини. Признаться, я был немного в шоке. Воздух больше не пропитан магией, одаренных становится все меньше. Источников и вовсе очень мало. Я настолько завис от потрясения, что потерял осторожность, вот тогда меня и пленили.
Посочувствовав лисенку, погладила его и глянула в окно. Там уже сгустились сумерки, небо ярко освещалось звездами, до слуха доносился шелест листвы, песни сверчков и завывание ветра – он решил разгуляться. Встала. Так как в коридоре послышался шум. Выглянула. Незнакомая девчонка громко возмущалась тем, что даже нет возможности на улицу выйти. Сидеть два дня взаперти ни у кого желания не было. Ей посоветовали пройти в гостиную, где развлекаются кандидаты. Она презрительно отказалась, пообещав разобраться с такой несправедливостью.
Больше ничего интересного не случилось. Заперев дверь со своей стороны, чтобы никто не вошел в наше отсутствие, я обратилась и вместе с лисенком выпрыгнула из окна. На этот раз наш путь лежал прямиком в заброшенный сад, мне не терпелось понять, что же там такое происходит, почему он не дает себя восстановить. Мелькнула мысль, что снова не узнала имя собственного фамильяра, но сейчас точно не время, у нас более насущная проблема вырисовывается. И разобраться сперва стоит с ней.