Никто не знает, привели ли те эксперименты хоть к чему-нибудь. Но физические следы разрушений, оставленных луноликими срединниками, раскинуты по восточным островам Шэрхенмисты до сих пор.
Так и Гребень Проклятых.
Некогда форт, теперь он оказался в руинах – сохранились только нижние тюремные этажи. Местное пространство склонно к искажениям: коридоры закольцовываются, пламя в факелах загорается и гаснет по своему желанию, комнаты меняются местами. Под светом полной луны Гребень Проклятых исчезает, а в новолуние возвращается вновь – и если кто-то был в нем в момент пропажи, он уже не вернется. Снаружи – кладбище, и скелеты усопших чародеев поднимаются каждый вечер, нападая друг на друга или на незваных гостей.
А самое неприятное то, что Гребень Проклятых находится на отдельном острове к востоку от Рэй-Шнарра. Значит, мой путь к свободе гораздо дольше, чем я думала.
Но сначала надо выбраться из заколдованных коридоров. Колдун в красном и остальные тюремщики как-то делают это – значит, и я смогу.
На сей раз я решила пойти не направо, а налево. Дверь, лестница, а под ней – вторая дверь, в туалет, – все это я знаю по предыдущим дням. Загадка таилась именно здесь: по логике, как раз на этой лестнице между двумя дверями происходил «сбой», когда мой подъем на этаж выше «перекидывал» меня снова вниз, так что я поднималась в то же место. Значит, тут и надо ломать шаблон. Хм.
Я вновь прошла мимо бессознательного охранника, поднялась по лестнице около него, открыла дверь, но не позволила ей закрыться у меня за спиной.
Вместо этого я подпихнула под нее, возле петель, связку ключей так, что она оставалась распахнутой. Потом я задом наперед поднялась по лестнице, держа в поле зрения каморку тюремщика, на ощупь открыла верхнюю дверь у себя за спиной, и…
ДА.
Я почувствовала свежий морской воздух еще до того, как обернулась, чтобы понять: мой «родной», чтоб его, коридор наконец-то сменился другой локацией!
– Красотка Джеремия Барк! – удовлетворенно цокнула языком я, трусцой отправляясь вперед.
На сей раз я бежала по каменной галерее, в чьих нишах были бойницы, сквозь которые виднелись поля суховатого вереска и море. Оказывается, сейчас вечер, а не ночь: солнце уже почти утонуло в Западном океане, плавясь в нем, как поддельный рубин.
Вдруг из-за угла мне навстречу выступил еще один тюремщик. Он ахнул, увидев меня, и, не успела я что-то сделать, зажег сигнальный фонарь, выхваченный из кармана. Гурх!
– Тревога, господин! Тревога! – голосил тюремщик.
Я метнулась обратно по коридору. Тюремщик бежал за мной, и, судя по крикам, к нему присоединился кто-то еще. Я поднажала: несколько поворотов спустя в стене появилось окно, закрытое трухлявыми ставнями. Выбив их ногой, с жутко колотящимся сердцем я высунулась наружу: высоко? Нет! Нормально!