— Не спи, парень! Убьют! Ты сам бей! — резко развернулся и снова кинулся в сечу.
Да! Вот так в растерянности постоишь минуту, головы лишишься! Надо активнее! Активнее! Так наш рукопашник в армии любил говорить. Тут я увидел перелезающего стену татарина, или кто он там на самом деле?! Хрен поймёшь! Взмах рукой, змеиный свист клинка, и враг с рассечённой головой летит вниз. И тут же удар в щит! Прыжок назад! Из щита торчит оперённая стрела. О стрелках забывать нельзя! А то они быстро о себе напомнят — пришлёт вот такую весточку оперённую! Оп-па! Ещё один герой моей крови жаждет! Вспомним-ка любимый футбол: наклон влево, уход вправо, руку с саблей — вперёд! Клинок с хрустом вошёл в чужое тело.
А потом я уже не помню в деталях, что было. Всё слилось в бесконечный вихрь ударов — рубили и кололи меня, рубил и колол я, оскальзывался, падал, снова вставал, и так без конца. Сколько это продолжалось — не знаю. От огненных стрел пылали дома в городе, загорелась надвратная башня, вместе с дымом плыл какой-то знакомый, вызывающий тошноту запах, о происхождении которого думать не хотелось. Но степняки в город пока так и не смогли войти. Погибшие с той и другой сторон устлали стены, землю внутри крепости и снаружи. Кого погибло больше? Разве поймёшь в такой неразберихе? Очень хотелось пить, во рту всё пересохло, но воды не было и отдыха пока не предвиделось, хотя атаки басурман стали более вялыми, их бойцы уже не так яростно бросались в бой. Устали все. Я надеялся, что сегодня они нас не победят, уйдут от города, а до завтра мы что-нибудь придумаем. Но моим мечтам не суждено было сбыться. Где-то в их стойбище загрохотали неожиданно барабаны, завыли трубы, и из леса выехал ещё один отряд степняков. Видно было, что они не участвовали в сражении — ждали подходящего момента. И дождались.
Они спешились, и подбадриваемые звуками труб и барабанов побежали к городу.
— Ну, вот и всё, парень, — сказал мне мой давешний спаситель — бородатый дружинник. — Молись теперь, чтобы хоть одного-двух нехристей срубить, не за зря сгинуть.
— Ничего, — ответил я ему. — мы же ещё, слава Богу, живы!
— Ну, тогда не зевай, встречай незваных гостей как должно, чтоб до скончания века помнили!..
XVII
Новоприбывшие степные воины бодренько так полезли по лестницам на стену, но тут же первые из них — проколотые и изрезанные — полетели вниз, на землю, в ров, проклиная этот нехороший город и его жестоких защитников, так невежливо обошедшихся с ними. Но их было много, они были упрямы и злы. Приободрились, увидев подмогу, и те, кто ещё уцелел на стенах, кто ещё рубился с русскими. А вот русских осталось мало, уже некому было защищать всю стену. А тут, как бы подводя итог этому кровавому дню, рухнула, разбрасывая искры, горящие головни, клубы дыма и языки пламени, пылавшая, как свечка, надвратная башня.