Я попытался связаться из города с командующим Юго-Западным фронтом генерал-полковником М. П. Кирпоносом, но телефон ВЧ не работал. Для переговоров по радио требовалось много времени, а я не мог ждать - спешил на командный пункт Южного фронта в Винницу.
Вечером 24 июня специальным поездом я прибыл в Винницу. Изумлению моему и огорчению не было границ: командный пункт фронта оказался совершенно неподготовленным - ни одного телефонного и телеграфного аппарата, ни одной радиостанции.
Пришлось мобилизовать местные средства и с их помощью устанавливать связь с войсками. На это терялись драгоценные часы.
Из переговоров со штабами 9-й армии и 17-го стрелкового корпуса я установил, что на всем протяжении Южного фронта противник ведет усиленную разведку, а также систематически бомбит железнодорожные узлы Жмеринку, Казатин, Помощную и города Одессу, Севастополь. Да и Винница, как я имел возможность лично убедиться, тоже подверглась ожесточенному воздушному налету.
О положении на Юго-Западном фронте мне вкратце сообщил по ВЧ командующий фронтом генерал-полковник Кирпонос. Он сказал, что на правом крыле фронта в районах Владимир-Волынска, Луцка, Дубно и Ровно противник вторгся крупными силами. Танковые части врага достигли Ровно, Дубно, а пехотные - быстро продвигаются на Львов, Броды...
Кирпонос сказал, что он предпринимает необходимые меры, чтобы остановить наступление противника и нанести по его группировке контрудар подтягивающимися подвижными соединениями.
На следующий день после моего приезда в Винницу штаб получил директиву Народного комиссара обороны, в которой было сказано, что из резерва Ставки Главного Командования создана группа армий под командованием Маршала Советского Союза С. М. Буденного. Армиям Южного фронта ставились оборонительные задачи: прикрывать государственную границу в своих полосах и но допустить вторжения немецко-фашистских войск на пашу территорию.
Надо сказать, что по сравнению с Юго-Западным наш, Южный, фронт считался относительно "спокойным". В положении войск фронта за время с 22 июня и в течение нескольких последующих дней существенных изменений не произошло.
Мы воспользовались этим затишьем, чтобы привести войска в боевую готовность, наладить четкую связь, подтянуть в самый кратчайший срок к границе и ввести в бой части прикрытия. Задача не из легких, если учесть, что ночью 22 июня вблизи границы стояли лишь отдельные батальоны. Главные же силы войск прикрытия находились в учебных лагерях, отстоявших от границы где на тридцать, а где на все семьдесят километров.