— А ты разве не слышал, что гордость – это то, что делает людей несчастными?
— Я много чего бредового слышал. — не поддался я его словам.
Хикари хмыкнул.
— Ну, ты прав. На самом деле я начал встречаться с Асами-тян…
Услышать это имя я настолько не ожидал, что на секунду даже не осознал о ком он говорит.
То, как спокойно он это говорил, не снижая свой голос до шепота, показывал, насколько он сейчас другой человек. А ведь он говорит о наследнице очень влиятельной семьи, при этом сам являясь простолюдином с очень слабыми боевыми навыками.
— Асами? Мурата Асами?! — чуть было не вскочил я с парты, на которой и сидел рядом с Хикари.
Мурата Асами – это второй лидер класса Е. Хотя, теперь правильнее будет назвать ее единственным лидером класса. У нас с ней были хорошие отношения. Она сильна, умна, и хороша собой. И, конечно же, из очень могущественной семьи. Не знай я Хикари лично, сказал бы что она птица не его полета. Но в моих глазах Хикари более чем достоин.
— Понимаешь… это долгая история. — вздохнул он. — Когда в городе начался Хаос, я, вопреки твоим словам, все же решил облачиться в твой Экзокостюм… прости за это. — без искренности извинился он. — Я не мог допустить смертей невиновных людей. Ну и вот, так получилось… я спас и ее, а там… — отвел он глаза.
— Не ожидал, — честно признался я. — Вообще-то я ставил, что ты нашу Холодную Королеву таки заломаешь, она в тебя влюбится и все такое. Ну, знаешь… это было похоже на романтическую историю…
Сначала Хикари на меня удивленно посмотрел, а потом громко засмеялся. Чем немного удивил меня.
— А зачем мне пытаться «арендовать» то, что уже «принадлежит» мне?
Он сказал это таким естественным тоном, что даже по моей спине прошлись мурашки. Будто бы действительно в это верит.
Вполне возможно я знаю далеко не все о Хикари. По крайней мере, в отношении Сато Кохаку он совсем не похож на себя. Или же именно этот Хикари и является настоящим?
— Эй, Хикари-кун… ты ведь вроде стал религиозным. Разве рабство не запрещено?
Я настолько удивился, что на секунду даже шагнул туда, что затрагивать не хотел.
— Ну так если она добровольно стала рабыней, то она моя собственность. — ничуть не растерявшись и даже не задумавшись ответил он. — И нет, это не против религии. Рабство разрешено.
Похоже, проповеди Президента сделали из него совсем не такого Святошу, которых я себе представлял. И мне даже самому стало интересно, что же это за религия такая, с рабством.
— Понятно… — решил я быстрее закрыть эту тему, но, похоже, было слишком поздно.
— И вообще, что это за определение такое, «религиозный человек»? Звучит так, будто я странный какой-то. По мне, так это все, кто вообще не думают о Рае или Аде, странные!