— Еще раз благодарю вас, Александр, за то, что вы не убили Дроздова. Хотя могли это сделать минимум двенадцать раз! — тихо сказал мне старший Смолин.
— Да не за что, — пожал я плечами. Вообще-то, двадцать три раза, если быть точным!
Народ, возбужденно переговариваясь, потянулся внутрь имения, а я осмотрелся в поисках Андросова.
— Этот бой был очень занимательным, барон! — раздался сзади уже знакомый женский голос. — И у меня появилось к вам несколько вопросов!
Первые лучи солнца еще не проникли за толстые портьеры, как я уже открыл глаза. Без всякого будильника. Привычка, выработанная... гхм... долгим временем, но не в этом теле. Хотя в последнее время меня будили всякие, и я несколько раз проспал из-за переутомления, но привычка есть привычка.
Полюбил я эти предрассветные часы, еще живя в Прусском Княжестве, и изображая из себя непонятно кого. Это были единственные часы, которые принадлежали мне, и только мне. Ленивые аристо еще видели сны, громадный дом был тих, и ничего не мешало мне заняться своим телом.
Благородные родственники считали это блажью, но как только я осознал себя в этом теле, то вспомнил одну простую истину. Моё тело — это мой инструмент. И оно всегда было самым смертоносным инструментом в моём арсенале. Что стоит оружие или Дар, если ты не можешь в совершенстве управлять своим телом?
Оборудованный спортзал вызывал дебильные шутки у моих бывших родичей. Это было моё, и только моё место, куда я запрещал заходить любому, кроме отца. Главе рода никто и ничего не мог запретить, но он появился там только один раз в моём глубоком детстве, когда его заинтересовало, на что ушли его деньги. Хотя, не такие уж и большие, по местным меркам.
А вот братец Карл забегал туда несколько раз. Поначалу, я был особо не против, ровно до того момента, как его мерзкий характер не проявился во всей красе. Этот злобный дрыщ, по какой-то насмешке мироздания оказавшийся моим братцем, всё время пытался устроить мне пакость. Но после того, как абсолютно случайно, его чуть не раздавила штанга, он потерял интерес к спорту. Лекари его еле выходили, а его мамашка запретила даже близко подходить ко мне во время тренировки, почему-то не поверив в «несчастный случай».
Я до сих пор скучал по своим «дурацким тренажерам придурошного подростка», как называли их домочадцы. Они действительно выглядели странно. Дело в том, что техники Охотника не отдавали на откуп случайностям, исключая физическое тело. Оно действовало в тесном взаимодействии с Духом, а как это происходило в реальности?