Если бы гость не встал и не ушел сейчас же, Аргези швырнул бы его с лестницы. Но, видно, тот понял и осторожно попятился. Когда увидел перед собой закрытую дверь, а на двери таблицу с именем хозяина, он решил испробовать последний шанс. Снова нажал на звонок и произнес вкрадчиво:
— А вы не посоветовались с госпожой Аргези… Я поговорю с ней…
— Поговорите, поговорите, — ответил Аргези. — Она сейчас в Мэрцишоре… Желаю удачи!
Проводив таким неделикатным образом непрошеного посетителя, Аргези достал с полки папку с немногочисленными пожелтевшими вырезками из газет за 1913 год. Их собрала и аккуратно сложила там Параскива. Он помнил, что когда-то давно у него было уже дело с руководящим кланом банка «Марморош Бланк и компания». Да, вот она вырезка. Аргези писал тогда по поводу рекламы знаменитых сейфов «Фишет». Он их окрестил «фортами Марморош Бланк». «В этих сейфах, — писал он тогда, — эти банки хранят колоссальные богатства. Закройте глаза на секунду и представьте себе, как текут к этим сейфам сокровища нашей земли, как исчезают в их пасти наши села, тяжелыми, окованными дверьми банка придавлены тысячи и тысячи людей. Банк «Марморош Бланк» сумел придавить тяжестью своих сейфов трудовой народ и выжать из него всю кровь. Богатства рабочего и крестьянина упрятаны за многотонными дверьми под портретом, с которого улыбается довольный своим всемогуществом банкир… Нет сомнения в том, что стальные сейфы, рекламируемые зарубежным заводом, крепки, они не боятся ни огня, ни воды, они тяжелы — их не сдвинуть с места. Но когда все обкраденные, все несчастные и все, кто работает задаром, все разоренные и пущенные милостью банка «Марморош Бланк» по миру сплотятся и проявят волю, эта несокрушимая сталь лопнет как мыльные пузыри, превратится в золу, станет мягкой, как растопленный на сковороде кусок сала» (разрядка моя. — Ф. В.).
Он достал гранку со статьей о связях этого банка с верховным духовенством, добавил эти строки и позвонил в типографию.
Собака залаяла неистово. Еще никогда не лаял так отчаянно этот приблудный пес. Хозяева Мэрцишора нашли его покалеченного в соседнем овраге, приласкали и из-за длинных, до самой земли скрученных прядей черно-белой шерсти назвали его Оборвышем. Что же ты так залаял? Параскива еще накануне выкопала большую яму, натаскала в нее воды, засыпала двумя мешками половы и мелкой соломы, а сегодня, отправив детей в школу, пришла и месит ногами «тесто» для самана — фундамент времянки уже заложен из бутового камня, надо успеть до осенней слякоти высушить саман и поднять стены. Земля Жирная, чавкает, солома царапает оголенные выше колен ноги.