Тудор Аргези не скоро узнает о встрече Элиазара с хромым Али. Со дня столкновения с надзирателем у ворот тюрьмы Параскиве разрешали только передавать еду, свидания ей запретили. Запретили даже передавать письма и записки. Аргези почти не знает, что происходит на воле, с особой пристальностью он наблюдает за жизнью тюрьмы, пропускает все увиденное через свою особую «лабораторию». Глубокий анализ всего происходящего на его глазах дает возможность нарисовать жуткую картину общества, «рассмотренного в микроскоп». Он как бы через многие десятки лет после «Записок из мертвого дома» Достоевского ведет другую тетрадь этих «Записок», продолжает их. Книгу Достоевского он начал переводить еще в келье на холме Митрополии в Бухаресте, работал над переводом в Швейцарии, написал предисловие и выпустил книгу в 1912 году в серии «Прекрасная библиотека». В тюрьме «Вэкэрешть» он работает над портретами заключенных и с особой симпатией и болью пишет о страданиях простых людей, «без вины виноватых» жертвах гнилого и безжалостного общества.
Хозяева отдали под суд свою служанку из Олтении Марию Никифор, обвинив ее в краже домашних вещей. Мария была беременной, но это не помешало жандармам арестовать ее. Служанка не отвечала на вопросы следователя, и это принималось за признание вины: молчишь, значит, виновата.
В тюрьме о ней забыли. И вспомнили, лишь когда по всей тюрьме разнеслось: олтянка родила ребенка. Это был первый ребенок, появившийся в стенах «Вэкэрешть». И сразу же возник вопрос: а почему должен этот ребенок сидеть в тюрьме, раз у него никакой вины ни перед кем нет?
В тюремной церкви, бывшей монастырской, был совершен обряд крещения. Бандиты и воры — потому что только из них одних и состоял церковный хор — старались как можно нежнее исполнить положенные по правилу этого обряда молитвы. Потом каждый считал своим долгом подарить ребенку что-нибудь. Среди подарков встречались красивые резные ложки из белого ясеня, выбранного из поленьев, приготовленных для топки, разукрашенные скорлупки яиц, плетеные игрушки из женской косы льняного цвета, бусы из хлебного мякиша, окрашенные в разные цвета краской, стекавшей со свежевыкрашенной крыши. Цыган-музыкант смастерил крошечную скрипку, а грозный бандит, который умудрялся и здесь, в тюрьме, иметь свой потайной склад дорогих вещей, принес мундштук и подсвечник. А один фальшивомонетчик откуда-то раздобыл на этот раз настоящую серебряную монету и прицепил к ней разноцветную кисточку на счастье.
За неделю до пасхи администрация тюрьмы разрешила Марии Никифор выходить на прогулки, и она ходила как мадонна, прижимая к груди свое сокровище.