— Черт бы побрал твоего приятеля! Я ухлопал на книжку уйму денег. Ее надо продавать!
— Сдай на комиссию, — посоветовал Ладя.
— Что ты! Книготорговцы по миру меня пустят!..
Ладя скромно молчал, опустив белесые ресницы.
— Вот что! Идем-ка продавать стихи вместе. Начнем со «Славии», — предложил Зельх.
Гайек мялся. Зельх подтолкнул его к выходу и сунул ему в руки пачку сборников. Подойдя к банку, Зельх взглянул на Гайека, который плелся сзади. Вид у молодого поэта был такой несчастный, что Зельх понял: его компаньон провалит все дело.
— Стой тут и жди меня! — строго, как маленькому, сказал Зельх.
Он пробыл в банке недолго. По размерам пачки, по лицу Зельха и по тому, что один сборник он держал под мышкой, Ладя понял — экспедиция Зельха потерпела неудачу. Он вдруг позавидовал уличной кошке, которая хотела было перебежать дорогу Зельху, но передумала и нырнула в подвальное окно. Издатель не спускал с Лади горящих глаз. И Ладя со стойкостью первых христианских мучеников пошел ему навстречу.
Вначале Зельх издавал только нечленораздельные звуки, потом разразился потоком ругательств. Чиновники не пожелали покупать стихи, но нашелся один любитель, некто Сыроватка. Он купил сборник, просмотрел его и потребовал деньги назад. Тут все чиновники словно с цепи сорвались, состязаясь в насмешках над Зельхом и стихами.
— Еле ноги унес. Плакали мои денежки. Больше всего меня злит то, что я оказался таким дураком перед этими болванами!
Ладя молчал. Зельх перелистал сборник, который держал в руке. Он сам раскрылся на двадцать девятой странице. Зельх взглянул на Ладю и стал громко читать, не обращая внимания на прохожих:
Перед клумбою тюльпанов
И лиловых гиацинтов
Девы бледные стояли,
Они, сдерживая слезы,
Зачарованно глядели
На прекрасные цветы.
— Это очень удачное стихотворение Ярослава, — не выдержал Ладя. Он походил в этот миг на кролика, который пытается склонить к миролюбию голодного питона. — Оно называется «В саду весной». Там девы представляют себе садовника прекрасным юношей…
— Юношей! — с издевкой повторил Зельх. — Юношей! — Если бы это было так! Именно это стихотворение и взбесило пана Сыроватку. Послушай только, что там дальше:
Если б эти девы знали,
Как сажал цветы садовник,
Им пришлось бы изумиться.
Седовласый старикашка
На цветы плевал, сморкался,
Рукавом тер красный нос:
«Дрянь! — ворчал он. — Будь я паном,
Ни за что сажать не стал бы
Эти чертовы тюльпаны!»
— Сыроватка спросил меня: «Молодой человек, разве это поэзия?» Он прав. В стихах не употребляют такие слова, как «плевал», «сморкался», «дрянь»… Господи! — со стоном воскликнул Зельх. — И зачем только я с вами связался!