Деловито подпирая упругим задом барную стойку, Максим Дмитриевич с любопытством разглядывал новенькую официантку.
— Максим Дмитриевич, это не человек! Это вирус! С тех пор как она тут появилась, у нас что ни день, то происшествие! Она исчадие ада! Проклятие! — свирепея ещё больше, попробовал отстоять свою точку зрения шеф.
Зря старался главный по тарелкам, судя по плескавшемуся интересу в насыщенно-синих радужках глаз Максима, испорченная скатерть и подгорелый зад случайного клиента его волновал куда меньше, чем широко распахнутые небесно-голубые глаза Оленьки.
— У меня мало времени, Никита Андреевич. Пройдем в твой кабинет, тебе надо успокоиться после сегодняшнего и поправиться после вчерашнего, — дружески закинув увесистую руку на плечи своего давнего кореша, хозяин увёл шефа, напоследок одарив Ольгу белозубой улыбкой.
И без того готовое вырваться из клетки рёбер сердце Ольги, теперь забилось с пущим энтузиазмом.
Говорят, судьба каждый день даёт нам тысячи шансов, нужно лишь постарается их не упустить.
Ольга была настолько очарована появлением впечатляющего своей силой и властью мажористого рыцаря, что даже не слышала колких шуточек, отпущенных в её сторону коллегами.
Так, витая в розово-ванильных облаках своих фантазий, она закончила с уборкой и с улыбкой на устах понесла ведро с грязной водой к чёрному входу.
Утренний ливень давно закончился, оставив после себя приятную влажность и свежесть воздуха. С утра пасмурный незадавшийся день вдруг сменился тёплым солнечным светом. «Наверное, это знак!» — подумала Ольга, перешагивая порог.
Взгляд Ольги упал на белые кроксы, которые ей выдали из профессиональной униформы работников кухни взамен на её самоубийственные шпильки. Шеф прихлопнет её сковородкой, а потом и отфритюрит в кипящем масле, если она посмеет занести грязь на его стерильную кухню!
«Нет! Больше я перед Никитой Андреевичем не подставлюсь! Ни за какие коврижки», — мысленно хмыкнула Ольга, решив и не выходить на грязную дорожку вовсе.
Размахнувшись как следует, Ольга подхватила ведро за дно, стараясь выплеснуть как можно дальше от входа, в широкую лужу.
Гордая улыбка собственной сообразительности застыла на губах, будто с эффектом слоу-мо сменяясь гримасой отчаяния и ужаса.
Совершенно неожиданно из-за угла, осторожно огибая лужу, чтобы не запачкать начищенные до блеска ботинки, появляется мужчина теперь уже точно несбывшейся мечты Ольги — Максим Дмитриевич. В компании шефа.
— Обещаю, сезонное меню будет… — прерывается на середине фразы Никита Андреевич округлившимися на пол-лица глазами, провожая взглядом грязные водопады, льющиеся по щекам хозяина, и черные реки, остающиеся на его белоснежной рубашке.