«Ну вот и всё, — подумалось Ольге, — теперь она меня точно выгонит. И даже дневник не поможет».
— Это случайно, — непослушными губами пролепетала она. — Я разбила лампочку, а Максим Дмитриевич, он хотел только…
— Все ясно! — со стальными нотками в голосе резюмировала тетушка. Губы так знакомо поджались, снова собрав вокруг себя морщинки. — Максим!
Она резко развернулась к племяннику и надвинулась на него своей тщедушной фигурой:
— Если девушка и виновата, не надо было так с ней! — заявила она оторопевшему Громову, который даже отодвинулся от внезапно воинствующей тетушки. — Она, конечно, не подарок, но и таких, — Маргарита Андреевна кивнула на фингал, — отношений я не понимаю.
Оценив взглядом психологический урон, нанесенный ею оппоненту, тетушка удовлетворенно кивнула и, повернувшись к ошарашенной Ольге, проворковала:
— Пойдем, голубушка, у меня есть замечательное средство от гематом, — и, не слушая отнекиваний и попыток что-либо объяснить, как мощный буксир потащила ее за собой.
Громов стоял, глядя им вслед. В холле тихим эхом отдавались звуки закатываемых глаз.
Великолепная гостиная, куда ее привела тетушка, одновременно восхитила и ужаснула Ольгу. Она была очень высока, потому что занимала одновременно и первый, и второй этажи. Темно-шоколадная мебель, этажерки и ниши с предметами искусства — Ольга чувствовала себя, словно попала в музей или дворец.
— Только бы ничего не разбить, — как мантру шептала она, двигаясь чуть ли не на цыпочках и как можно дальше обходя опасные предметы. Предметы, кажется, тоже, в свою очередь, жались к своим полкам, ощутив непрухинскую ауру, расползшуюся вокруг.
— Не беспокойся, — похлопала ее Маргарита Андреевна по руке, заметив партизанское передвижение по комнате, — все эти вещи — старье.
— Совсем старье? — приободрилась Ольга, уже смелее оглядывая высокую вазу, стоявшую на каминной полке.
— Да, вот ей, например, две тысячи лет. Хлам!
Ольга отдернула руку, уже протянутую было к вазе, и отошла на безопасное расстояние. Лишь присев на указанный стул, вздохнула немного свободней.
— Я отпустила дворецкого сегодня, чтобы посидеть спокойно, по-семейному, — сказала Маргарита Андреевна, достав откуда-то аптечку и перебирая мази.
Как это «по-семейному», Ольга поняла, только когда увидела прислугу, накрывающую стол в столовой, уголок которой виднелся из гостиной.
— Вот, голубушка, это поможет. Отличное средство, привезла из Тая в прошлом году. Эх, было б у меня такое, когда я была замужем… — вздохнула Маргарита Андреевна и, переведя взгляд на Ольгу, взирающую на нее широко распахнутыми голубыми глазами, запнулась и махнула рукой: — Да не будем об этом. Нечего перебирать печальное прошлое, когда у нас есть такое замечательное настоящее. Ну, дорогая, как же тебя зовут? А то этот охламон даже не познакомил нас.