Я так устала, что даже взмахнуть рукой, чтобы остановить машину, не догадалась.
Благо водитель заметил. Трудно было не заметить одинокого путника.
С опаской его изучала через лобовое стекло, пытаясь понять, насколько он может быть опасен. Но он выглядел как дедушка – божий одуванчик. Невысокого роста, сухопарый, с седой копной волос.
Впрочем, внешность бывает обманчивой. Не торопилась с выводами.
– Дочка, – обращается ко мне через опущенное окно пассажирского места, – что ты тут забыла?
Некоторое время обрабатывала вопрос. А затем попробовала придумать ложь. Потому что правда звучала слишком абсурдно. Не хотела, чтобы он от ужаса надавил на газ.
– Дедушка, я тут с друзьями отдыхала и отбилась от компании, – улыбаюсь ему самой милой из своих улыбок, – вы не подбросите меня до города?
Судя по выражению его глаз, улыбка получилась фальшивой. Не поверил, но выводить на чистую воду не стал.
– Садись, внучка, как раз в город еду. Внуков проведать.
Испытывая безграничную благодарность, я забралась в автомобиль, чувствуя дикую усталость. Ноги гудели, болели, и, спросив разрешения, я сняла неудобную обувь. Стёртые в кровь стопы покрылись волдырями. Взглянула на себя в боковое зеркало – краше только в гроб кладут.
Когда ощутила себя в безопасности, на глаза навернулись слёзы. И хотела бы я скрыть их от постороннего человека, но не могла. Плач перетёк в судорожные рыдания, сотрясавшие тело.
Я всё ждала, что дедушка сейчас примется задавать вопросы. А потом догадалась… по моему внешнему виду очевидно, что я не в порядке. Что в беду попала.
Передал мне молча бутылочку воды, из которой я сделала жадный глоток.
– Спасибо! Скажите, а у вас не найдётся сотового телефона? – с надеждой поинтересовалась, вытирая слёзы и испытывая смущение за проявленную слабость.
– Ох, дочка, не пользуюсь я такими приспособлениями, да и денег нет оплачивать, – покачав головой, ответил.
Почему-то я совсем не удивилась. Видно, что дедушка едва сводит концы с концами.
Он накормил меня бутербродами, что взял с собой в дорогу. После еды накатила сонливость, но боль в теле не давала расслабиться и хотя бы чуточку подремать.
– Что это за следы у тебя, дочка? – бросил взгляд на мои красные руки.
Там, где кожа соприкасалась с тканью, было особенно неприятно. А это почти всё тело, укрытое под уродливым платьем.
– Упала в куст с крапивой.
Вру. Он упал на меня. И много раз.
Дедушка поджимает губы, в очередной раз не веря моим словам. А я всё жду, что он вот-вот остановит автомобиль и скажет убираться, пока я беду на него не накликала.