Самих себя у них никогда побороть не выходило.
Повесил свою куртку в шкаф, туда же ее пальто, ему не сложно, понимал, что сам Юльку из колеи выбил.
— Зачем ты приехал, Дан? — в этот раз тяжело выдохнула она, зайдя в ванную полностью и, судя по звукам, начала раздеваться и включила воду одновременно.
Дан и сам пошел туда, на ходу осматриваясь: почему-то потеплело на душе, когда ее пижамные штаны и старую футболку смятыми, лежащими в ванной у раковины увидел. После душа утром не убрала. Значит, одна была. И вечером… никого другого не ждала?.. Или достаточно близки уже, чтобы не комплексовать, если этот «жених», мля, явится?!..
Выдохнул, стараясь подавить ярость. Попытался отвлечься, вспомнив о первопричине появления.
— Ко мне утром отец приходил, — наконец-то начал о том, о чем сразу собирался с ней поговорить.
— Дима? — она удивилась. — Зачем? Снова ругались? — скосила на него встревоженные глаза через зеркало.
И ведь не притворялась, он видел.
— Нет…
Помыл руки в умывальнике, пока Юля воду в душевой кабинке настраивала. Он ее, конечно, со всех сторон… Ну, не подставил, но дискомфорта добавил, понимал. Это ему просто и хорошо, а для нее нюансы после их бурного секса в кабинете имелись. Потому и без претензий, что другим занята.
— Представь себе, просто разговаривали… О его просьбе.
Но при этом в упор через зеркало смотрел на то, как Юлька снимала вещь за вещью, не заморачиваясь и бросая одежду на пол…
— Просьбе? — еще более удивленно, уточнила Юля.
Забавно-горькая ситуация: будто муж и жена, семейная пара, которая знает друг друга до последней «трещинки» и родинки, и нет никаких комплексов, каждый другого принял на подкорке… И одновременно столько тайн и недомолвок, столько упреков, на которые ни он, ни она не готовы отвечать… От того вечно и печет за грудиной обоим.
В этот момент Юля, избавившись от жакета и юбки, сняла очки, отложив на столешницу у раковины, и начала блузу расстегивать. У Дана почему-то во рту пересохло. Забыв про воду, не вытерев руки, обхватил ее со спины, крепко обняв.
— Покажешь свою новую татуировку? — прошептал на ухо хрипло, и ожидая, и немного опасаясь.
Забыл снова про отца.
Оба застыли, словно теснее друг к другу стремясь. И не желая признавать этого.
Вдох-выдох в унисон.
Пальцы Юли на руках Дана, обхватывающих ее тело. Цепляются, переплетаются.
Нуждался в ней невыносимо! И дико злился из-за этого. Только тем и спасался, что и она без него жить не могла, сколько бы раз ни пыталась порвать эту связь.
Прошлый раз… он конкретно разозлился на нее, когда предыдущую тату увидел над левой грудью. И вспылил по ходу так, что реально каким-то припадочным себя ощутил. А потом, назло Юльке, себе новый узор набил, чтоб и думать не смела! Не выйдет ни фига…