— Я понял, — со смехом поднял руки Ярик, признавая ее право. — Больше не давлю. Еще десерт? — уточнил он, кивнув на ее пустую креманку.
— Знаешь, нет, — Юля покачала головой. — Я нормально поесть хочу, голодная. Сладкое не помогло. А потом поедем назад, у нас есть и работа, кроме приятных разговоров, — вздохнула, пока слабо представляя, как вновь с Даном встретится, еще и обсуждать что-то несколько часов станет?
— Хорошо. Я тоже пообедаю, пожалуй, — согласился Ярик, жестом подзывая их официанта.
* * *
Два часа двадцать минут… двадцать одна…
Да, Богдан, как самый конченный придурок, вел отсчет времени. Нет, он не сидел, уставившись на стрелку часов, а был вполне даже занят: успел разругаться с отцом в пух и прах, едва не доведя того до нового приступа, к примеру… Но, блин! Дан не мог не донести до ума отца то, что тот натворил своими «гениальными» кадровыми решениями.
— Я не понимаю, чем ты не доволен, Богдан? — глядя на него с усталым раздражением, хмыкнул отец в ответ на категоричный отказ занять должность Юли. — Ты разве не хотел этого еще с университета? Только честно? Да и Юле тяжело, мы оба знаем, что она не выдержит на таком износе, заставляя себя…
— А ты ей об этом сказал, мля?! — рявкнул Дан, зло уставившись на отца. — Ты хоть что-то понимаешь в близких тебе людях?! Ради чего опустил ее перед всем руководством компании?! Чтоб унизить?! Показать, что ни фига не ценишь то, сколько она жилы из себя тянула ради тебя и этой фирмы?!
Отец уставился на него так удивленно, словно до этого момента сам не оценивал со стороны утреннее решение.
— Не выдумывай, Богдан! — резко отмахнулся, с каким-то тяжелым выдохом растерев грудную клетку под пиджаком. — Все и так очевидно: я хотел, чтобы она расслабилась и отдохнула…
— Что очевидно, твою м***?! — рявкнул Дан, не сразу обратив внимание на эти его дерганые действия. — Я до сих пор понять не могу, как ты можешь быть таким тупым и слепым там, где вопрос твоей семьи касается?! Опять все во благо кампании и плевать на близких?! Ты реально не понимаешь, как ее обидел?! Ты же не дурак, отец…
Вот тут Дан таки замолчал, потому что увидел испарину на побледневшей коже отца и судорожное движение, с которым он рванул галстук, ослабляя узел.
— Плохо? — не то чтобы очень сочувствующе, но поинтересовался, приблизившись к Дмитрию. Тот только тяжело и как-то беспомощно глянул исподлобья.
Ругнувшись сквозь зубы, Дан пошел к мини-бару.
Был дико зол, правда, но не до инфаркта же отца доводить. Взял бутылку с водой, вскрыл резким движением, все еще не выпустив пар, вернулся, протянул бате.