– Я так и понял, когда ты ее бухую из клуба вытаскивал и чуть по морде не дал придурку, который попытался тебе помешать, – невозмутимо сказал друг.
– Она Ингина подруга, – словно это все объясняло, проговорил Кирилл.
– И отвез ты ее, конечно, домой, – с иронией продолжал Яр. – Вот только к кому?
– Яр, заткнись!
– Я просто хочу понять, – ответил он. – Вряд ли ты, конечно, поимел ее в таком состоянии. Но отношения с ней у тебя всегда были куда более сложные, чем с любой из твоих баб. Я просто не хочу потом отскребать твою морду от асфальта.
– Кто же мне в морду даст? Уж не ты ли?
– И я могу, – спокойно согласился Строганов. Он вообще был очень уравновешенным человеком. – Но Глебыч явно опередит, если узнает. Да и Родион тоже.
– Это еще кто? – поморщился Кир. – Табун ухажеров?
– Кто знает, может, родственники твои будущие. С такими-то темпами, – фыркнул Ярослав. – Глеб – двоюродный брат, Родион – ее отец. У меня батя с ним дружит еще со школы. Она для них вообще маленькая принцесса. За нее и прибить могут. Родион – крутой чувак.
– Какие еще родственники? Заткнись, придурок!
Кирилл попытался подавить вновь вспыхнувшее раздражение. Его с утра бесило все: и реакция Василины, и выключенный – до сих пор – телефон девушки, а теперь еще и лучший друг со своим любопытством и подколами. Еще где-то внутри зрело осознание, что с битой мордой ему все-таки ходить придется, и вряд ли это его остановит.
Пока пора было на лекции. Занятость – не самый плохой способ заткнуть друга, не правда ли?
* * *
Часа через два Василина поняла, что ей просто необходимо чем-нибудь заняться. Любимые книги не спасали – вместо того, чтобы погрузиться в приключения героев, она вновь и вновь прокручивала в голове разговор с Кириллом. Инга была права – такое поведение девушке было несвойственно. Впрочем, заливать плохое настроение алкоголем тоже для нее было нетипично. Но вчера после разговора с Вадимом навалилась такая тоска, что захотелось выть. Ей стало больно от того, что пришлось ранить этого милого мальчика (на большее он почему-то не тянул), но еще ужаснее было бы его обманывать.
Ей были удобны эти отношения, не слишком обременительны, и вместе с тем она безумно скучала. Это был ее крест – девушка могла предсказать действия любого парня. Почти любого. Возможно, причина этого проста – лет до шестнадцати-семнадцати у нее практически не было подруг, зато в жизни присутствовало много друзей мальчишек. С ними всегда интересно, и она для них была «своим парнем».
Ее первой и настоящей подругой, с которой можно было делиться абсолютно всем, стала Инга. И меньше всего Василине хотелось ее потерять. А непростые отношения с ее братом усложняли ситуацию. Ему всегда удавалось выводить ее из равновесия.