– Доволен? Больше никаких условий, можем разбегаться?
– Скинь мне номер, с которого тебе угрожали, я попробую пробить по своим каналам, – попросил парень, игнорируя ее тон.
– Я, кстати, пробовала на него звонить с левого номера, – как бы между прочим сообщила она. – Не отвечают. Я бы папу попросила или кого-то из его сотрудников, но это вопросов много вызовет. Не хочу внимание привлекать.
Кирилл в очередной раз закатил глаза. Конечно, кто бы сомневался. Даже странно, что она всего лишь позвонила, а не стала что-то еще выяснять самостоятельно. В этом плане Василина была неисправима.
– Может, кофе попьем? – предложил Лаврецкий, не желая вновь разжигать конфликт.
– Не сегодня, – попросила девушка. Он только покачал головой и уточнил, куда ее отвезти. Вскоре они вновь были около ее дома. Уже когда Василина собиралась выходить из машины, молодой человек накрыл рукой ее ладонь и тихо спросил:
– Лина… Ты сильно испугалась?
Кирилл явственно почувствовал, как девушка вздрогнула от прикосновения. Она секунд тридцать просто смотрела ему в глаза и молчала. Сперва Василина хотела, как обычно, сказать что-то резкое или отшутиться, но что-то непонятное, может, забота в его взгляде, помешало.
– Когда пришла эта дурацкая смска – нет, даже позабавило, что ты такой популярный. Но дохлая крыса в три часа утра… Не столько страшно, сколько противно до ужаса. Волей-неволей пробирает. Я понимаю, что наверняка должна была найти ее утром, по логике этой ненормальной. Вот только с утра ее нашел бы папа, и я не знаю, что бы было хуже. Кстати, – вдруг зашлась в нервном хохоте она, – ты забыл крысу выкинуть!
– Твою ж!.. – выругался Кир, но осекся, а Лина еще больше залилась. – Это все ты со своими принципами, – обвинил ее он.
– Хорошо, что нас ГАИ не остановила, – продолжала смеяться Мирославцева. – Хороши бы мы были с трупом… крысы.
– Ничего страшного, сказали бы, что у тебя сдох любимый хомячок, – пошутил Лаврецкий, переворачивая ее ладошку и переплетая пальцы.
– Я не готова на такие жертвы! – сквозь смех произнесла Лина. – Это очень жестоко!
– Ты бессердечная барышня, так что жестокость к хомячку должна пережить, – подколол Кир, проводя большим пальцем по ее ладони.
– К тебе – да, – отрезала она, пытаясь незаметно освободить ладонь. Не тут-то было. – К хомячку – нет.
– Ну вот, я хуже, чем хомячок, – притворно расстроился Кирилл, поднес ее сопротивляющуюся ладошку к губам, поцеловал и, наконец, предоставил свободу. – Подумай за эти два дня над своим плохим поведением, солнышко. Будем учить тебя доброте.