– Подъезжаем!
Чуть погодя он добавил, протягивая руку:
– Ну, давай, бро, до завтра.
Когда юноша уже стоял на улице, прежде чем закрыть дверь, он добавил напоследок:
– Если передумаешь дрочиться в Колду, то подтягивайся к нам. Там, может, ещё кто подойдёт. Крис вроде подруг хотела позвать.
После этого он легонько хлопнул дверью и походкой беззаботного человека направился к дому, средняя квартира в котором стоила как пять моих.
Теперь, когда в машине остался один пассажир, я сделал музыку погромче. Но уже не для того, чтобы угодить зеленоротому юнцу, а для того, чтобы заглушить собственные громкие мысли, ибо весь оставшийся путь я пребывал в некотором замешательстве. И было от чего!
Во-первых, я, возможно, впервые по-настоящему почувствовал себя дядькой. А ведь мне всего лишь двадцать девять! Эти словечки, этот сленг прям-таки выбили меня из колеи. Конечно, я понимал, о чём шла речь между теми двумя, но в то же время я чётко осознавал и то, что это происходит исключительно по инерции. Ведь ни я, ни круг моих знакомых так уже не общается. Ещё каких-то пять лет – и я окажусь сильно оторванным от мира молодёжи.
Но ещё больше меня впечатлило другое. Мой телефон гордо сообщал, что за весь день я натаксовал целых три тысячи рублей. Отнимаем отсюда расходы на бензин, еду и комиссию приложения – остаётся полторы тысячи рублей чистого дохода. Это стоимость более-менее приличного букета цветов для моей Катюшки. Если же верить словам одного из этих парней, то он, не вставая с дивана, всего за несколько часов заработал в два раза больше!
А его брат? Как бишь его… Санька! Санька за месяц заработал целых три моих зарплаты! Вот жеж сопляки! Мелочь пузатая на ровном месте заколачивает бабки, палец о палец при этом не ударяя, в то время как другие едва концы с концами сводят, зарабатывая лишь седину и геморрой.
Чем больше я об этом думал, тем сильнее меня захлёстывала ядовитая смесь из зависти и обострённого чувства несправедливости. Однако чем ближе к дому несло меня авто, тем большая усталость овладевала телом и разумом, вытесняя всё остальное.
Уже у двери подъезда под немое одобрение полной луны я закурил сигарету. Её хрустящее тление в ночной тиши было сладкой отрадой для ушей, уставших за день от несмолкающего гула машин, рёва их двигателей и гудения клаксонов.
Катя встретила меня так же, как и проводила: безмятежной спящей улыбкой. Потратив последние калории на тихий поцелуй её щеки, я забылся глубоким сном. Завтра, едва Солнце выглянет из-за горизонта, я вновь нырну в бурлящий транспортный поток весеннего цветущего города.