Настроив новый телефон, я написала Ди, что снова на связи. А еще извинилась, объясняя ей, почему не пришла сегодня в столовую. Она не сердилась, прекрасно понимая мои чувства.
Чтобы поднять мне настроение, Ди подробно рассказала о том, как Филемон подсел за стол к ней и Мэтту и какую гримасу при этом состроила Шелби. Да, наша принцесса была для Фила работой, но в свободное время он явно хотел общаться с другими людьми.
Я подумывала о том, не написать ли ей о встрече с Кирианом. Но уже представляла, чем закончится наш разговор, и решила, что не могу довериться даже лучшей подруге. Поэтому весь остаток дня я писала ей всякую ерунду и давала обыграть себя в бесконечных онлайн-квизах.
Проигрыши меня не волновали – мысли мои все равно были далеко. Я все еще думала об аварии.
Когда наступил вечер и я уже онемела от долгого лежания на диване, то, наконец, взяла себя в руки и вместе с Виктором отправилась проведать наших зверей. Правда, помощь братишки в основном состояла в том, чтобы играть с лисятами. Когда мы вернулись, папа стоял у плиты и жарил стейки.
Он был отличным поваром. А так как мама нередко работала допоздна, мы давно привыкли вместе готовить ужин. Виктор, не умолкая, рассказывал про наводнение в садике, а я тем временем нарезала салат. Было здорово ненадолго отключить голову и погрузиться в домашнюю рутину. Я чувствовала, что настроение мое улучшается с каждой минутой.
В половине седьмого вернулась мама. Выглядела она напряженной и сразу поспешила ко мне. Мы уселись за обеденным столом, который зрительно разделял гостиную и кухню. Мама ласково провела ладонью по моей голове.
– Ну как ты? Все в порядке?
Вздохнув, я отложила приборы в сторону. Разумеется, я ценила заботу своих родителей. Но, в конце концов, я ведь уже не маленькая. С другой стороны, я должна была радоваться – судя по всему, мама дала мне небольшую отсрочку. Я знала: как только родители поймут, что я благополучно справилась с последствиями аварии, меня ждет серьезный разговор о свидании с Джаспером.
Я опустила глаза.
– Все в порядке.
– Уверена? – спросила мама, пристально вглядываясь в мое лицо, будто желая удостовериться, что это правда. – Ты не чувствуешь себя странно или как-то необычно?
Да, это так. Любой на моем месте испытывал бы то же самое.
Мама нежно погладила меня по щеке.
– Ты должна сказать, если тебе неспокойно, Найла. Поделись с мной, пожалуйста.
Ее настойчивость и тревога во взгляде заставили меня дрогнуть.
– Эта боль, она во мне, – шепотом призналась я.
Мама вздрогнула.
– Есть еще что-то?