Моряк поднялся. Сузив глаза, он смотрел на Иманта, едва себя сдерживая. Потом холодно произнес:
— Не забывайте: что позволено мужчине, никак не пристало женщине. Мужчина будет похваляться, что каждую неделю меняет любовниц, и люди скажут: «Ай да молодец!» А для женщины такое недопустимо. Не то о ней скажут иное.
— Мне противны ваши рассуждения! Слышите? Всего хорошего! Нам не о чем говорить.
Гость растерянно вертел в руках фуражку, пока до него не дошло, что ему указали на дверь.
— Ну что ж, — сказал он с затаенной угрозой. — Я могу уйти. Но криком такие дела не решаются.
И незваный гость ушел, не сказав до свиданья, не подав руки. «И что Илга нашла в нем! — раздумывал Имант. — Такая милая девочка! — Он опять включил радиолу, поставив пластинку с самого начала. — Дубина стоеросовая, мужлан неотесанный», — продолжал кипятиться Имант. Но постепенно музыка его успокоила, неприятный осадок от разговора с моряком исчез, осталось лишь воспоминание об Илге, хотя по-прежнему щемило сердце, — как ни старался забыться, слушая концерт для скрипки с оркестром. «Какие синие деревья!» — как-то воскликнула Илга, когда они под вечер гуляли в Межапарке. Ему деревья, как и положено быть деревьям, казались зелеными. Но солнце, на миг задержавшись у горизонта, осветило их так, что они действительно стали синими. Он взглянул на них глазами Илги и увидел синие сосны, синие липы, синие клены. Тем летом они ездили по туристическим путевкам на Кавказ. Поезд мчался пыльной, выжженной степью. «Смотри!» — вскричала Илга, силой усаживая его рядом с собой на скамейку и указывая в окно, куда-то вверх. «Облака», — сказал он. «Да смотри же!» — воскликнула Илга. Он пригляделся повнимательней, и у него дух захватило. На горных вершинах сверкали вечные снега, отливая белым, розовым и синим. Тучи окутали горы, лишь вершины для них оказались недоступными. Несколько дней кряду Илга ходила сама не своя. Однажды на рассвете он вылез из палатки и увидел, что Илга, дрожа от холода, сидит на камне у гремящего ручья и, позабыв обо всем на свете, любуется занимавшейся над каменной громадой зарей.
Снега на вершинах…
Кружилась пластинка, звучала музыка…
Он с Илгой познакомился случайно. В магазине по соседству, где он делал закупки, появилась новая продавщица. День за днем, слово за слово, и как-то вечером они условились пойти в кино. С этого все началось. А закончилось? Кажется, виной была Тамара, которую он встретил на каком-то вечере. Ну да, Тамара. «Ты стал совсем чужим, — говорила потом Илга, — я тебя не узнаю». Так это кончилось.