Добравшись до середины, Тедис двинулся дальше. Он уже не ступал, а скользил по тросу, подошва к подошве. С берега не слышалось ни звука, словно там никого и не было.
И тут из дома вышел Дивпэда-старший. Ему давно казалось, что во дворе творится что-то неладное. Потом из окна он увидел рабочих, сосредоточенно глядевших на реку… Что они могли разглядывать в такой поздний час? Теперь он понял, в чем дело. Едва владея собой от гнева, Дивпэда остановился поодаль. Он не мог ничего предпринять. Не дай бог этот пьянчужка испугается и свалится в реку. И такое безобразие под окном конторы! Уму непостижимо! Сколько лет работал, такого не видывал. Форменное издевательство над порядком, дисциплиной, над ним, начальником рейда.
— Я ведь говорил ему, не надо, — лепетал Лапайнис. — А он свое, стервец…
— Ступайте проспитесь, вы пьяны, — прервал его начальник, — с вами завтра поговорим…
И вдруг он потерял самообладание, у него задрожали руки. Невесть откуда появилась жена, она стояла тут же, рядом со всеми, и Дивпэде хотелось крикнуть: «Тебе-то что тут надо?», но он промолчал, — чего доброго, этот забулдыга сорвется, и тогда течением занесет его под плоты… Спрятав руки за спину, он подошел к Капитану и велел ему с багром спускаться вниз к воде на всякий случай.
«Только бы не сорвался, — твердил про себя Дивпэда. — Если сорвется, страшно подумать! Тогда всех разгонят. А меня, начальника, пожалуй, посадят…»
На этом мысли его оборвались. Тедис остановился. Покачнулся, снова выпрямился, пробовал подвинуться, но что-то ему помешало, и сорвался — сорвался и стал падать, как огромный паук, растопырив руки и ноги. Правда, он еще попытался ухватиться за трос, но не успел.
Жена Дивпэды вскрикнула, закрыла лицо руками. Тедис скрылся под водой. У самых бревен плавали кепка и багор.
Плотогоны ринулись к перемычке. Над водой показалась рука, она искала, за что уцепиться. Упав на колени, Капитан схватил эту руку. После короткого рывка показалась и голова Тедиса. Через мгновенье общими усилиями его уже вытаскивали на перемычку.
Тедис шлепал по настилу, со всех сторон его влекло и поддерживало множество рук. Его душил кашель, и на полпути пришлось остановиться. Мокрая одежда облипала худое, тщедушное тело.
— Пустите… Сапоги… — крикнул он, когда унялся кашель.
— Да черт с ними, с сапогами, — бросил кто-то.
— Пойдут рыбам на жилье. Все равно теперь не найти, — добавил другой.
И Тедиса, в одних носках, повели, понесли, потащили к берегу. Там толпа разбилась надвое, точно волна, ударившись о камень. Дивпэда подошел совсем близко, и казалось, он вот-вот схватит парнишку за шиворот, хорошенько тряхнет его или даст подзатыльник У начальника все еще дрожали руки, и все это видели.