Ночью мальчик ворочался с боку на бок и стонал от боли и обиды за отца. А утром мужественно пошел навстречу мальчишкам, «Был он серьезен, как никогда, а его большие серые глаза горели решимостью и отвагой». Кто-то ведь должен быть мужественным до конца.
Об этом рассказе можно сказать многое. Фактически он вмещает в себя целый роман (что у Вилкса сплошь да рядом). Налицо здесь чисто «романные» сюжет, проблема (даже не одна — что ни персонаж, то проблема), необходимое число психологических «узлов» и прочее. Нет лишь положенной роману повествовательности, медлительности в развитии сюжета и характеров. Вместо них — великолепный, очень «вилксовский» лаконизм сюжета и психологических характеристик. Вилкс делает вместо одного выстрела в единицу времени — десять.
Например. С чего начинается урок, «преподанный» Линартом-старшим Линарту-младшему? Мальчик сообщает, что в школе кто-то обозвал отца пьяницей, он-де так напился, что не мог отворить калитку. И вот эта к а л и т к а становится в рассказе центром, узлом, где развязывается, проясняется целый ряд сюжетных, психологических моментов, а также и завязывается ряд новых узлов и связей, ведущих к углубленному пониманию сути рассказа и даже мироотношения самого автора.
«— Ты не слушай их. Мелкие людишки, обыватели. Подумать только — я не смог отворить к а л и т к у! Да от них самих за версту несет всякой мерзостью, а никто этого не замечает, потому что они всегда аккуратно открывают к а л и т к у. Аккуратно! — это они умеют. С фасоном! Но ты, Артур, должен понимать. Пьяного каждый заметит, а пройдет мимо жулик, никто не скажет, что он жулик. Пройдет разодетый, раздушенный, чего доброго, еще решишь — вот с кого надо брать пример, вот кому завидовать».
Здесь каждое слово не только бьет по цели своим прямым смыслом, но и имеет мощную корневую систему подтекста, который где-то на значительной глубине входит в не менее мощные пласты проблем.
Самый главный итог, к которому мы можем прийти, прочитав рассказ «Велосипед», тот, что перед нами не очередной случай нравственного падения, а человеческое несчастье, над причинами которого следует поразмышлять. И второе — автор возлагает свои лучшие надежды на то, что растет стойкий человек, способный, в отличие от отца, одержать победу вполне; однако слышна здесь и тревога по поводу непомерной для ребенка ответственности и слишком ранней и трудной зрелости.
На лучшее в человеке Вилкс не теряет надежды никогда, даже в самых, казалось бы, «темных», безнадежных случаях, например, в таких, какой описан в «Хорошем знакомом». Рецидивист Артур Винда — вымогатель, грабящий «бескровно», рассказывая душещипательные истории своего нравственного падения и убеждая собеседника в страстном желании начать новую жизнь, выуживает у добрых, доверчивых людей деньги. Актерская искренность мошенника обманула даже судью, три года назад вынесшему Винде приговор. Винда написан Вилксом так, что кажется, не все в нем — актерство, не все — ложь; что добрые поступки и честные побуждения и в самом деле были в его жизни, что и в самом деле он искренне стремился к иному, достойному существованию. Однако пошел по легкому пути, подавив в себе доброе, человеческое. Вилкс не называет нам причин нравственного падения Винды, как всегда полагая, что самостоятельное размышление особенно плодотворно.