Все случилось летом (Вилкс) - страница 97
За Гризинькалном моряк принялся изучать номерные знаки с правой стороны улицы Пернавас. Остановившись перед домом Иманта, незнакомец, поколебавшись немного, решительно вошел во двор и толкнул дверь, вначале подняв глаза на дощечку, где были проставлены номера всех квартир подъезда. Имант шел следом, чувствуя что-то вроде азарта — интересно, что будет дальше.
Незнакомец поднимался по лестнице. Второй этаж, третий, четвертый… Еще снизу Имант заметил: моряк изучает дверь его квартиры. Тот довольно долго раздумывал, прежде чем позвонить. И поскольку никто не открыл, постучал — сначала тихо, потом погромче.
«Наверно, ко мне», — подумал Имант, взбираясь на свой этаж. Моряк посторонился, при этом они смерили друг друга изучающими взглядами. Незнакомец оказался румяным крепышом с тонкой талией и длинными ногами. Фуражку с крабом он для форса сдвинул набекрень, впрочем, самую малость, чтоб все было по форме. Поверх нейлоновой сорочки черный галстук с готовым узлом — это Имант сразу отметил, сам носил такие: канители с ними меньше. Кроме того, гость был надушен, — видимо, прямо из парикмахерской.
Имант переложил сетку с картошкой в другую руку, не спеша нащупал в кармане ключи, отпер дверь. «Сейчас что-нибудь спросит», — промелькнуло у него в голове, но моряк ни о чем не спросил, позволил затворить дверь, а сам остался на лестнице. «Все равно позвонит», — с досадой подумал Имант: он собирался проиграть пластинки, как обычно это делал по возвращении из магазина.
Теткина квартира состояла из крошечной кухни и комнаты. Тетка взяла к себе Иманта из деревни после войны, когда он остался круглым сиротой. На кухне холостяцкий беспорядок: немытая посуда с огрызками, объедками, тряпки, полотенца в самых неожиданных местах, и все покрыто слоем пыли. Тетка уехала погостить к родным, приходилось самому заниматься хозяйством. «Скорее бы возвращалась», — с грустью подумал Имант. Кое-как сдвинув в кучу посуду, прикрыл ее старыми газетами. Вошел в комнату, распахнул окно. «Сейчас позвонит», — решил он. И в самом деле, над дверью зазвенел звонок.
Очутившись на кухне, моряк огляделся, пригладил ладонью волосы. Они у него были светлые, непослушные, а из-под ресниц, почти белых, настороженно глядели серые глаза.
— Я могу видеть Иманта Цемита? — проговорил он, переминаясь с ноги на ногу.
— Это я, — ответил Имант. — Прошу сюда, в комнату. Извините за беспорядок, но тетка в отъезде и вообще… — Тут он махнул рукой, словно отказываясь от дальнейших объяснений.
— Юрис Томаринь, — представился моряк, добавив шутливо: — по батюшке Петрович!