Он взял одну пачку, перевязанную простой бечёвкой, и, тряхнув ею, сказал:
– А вот теперь, Пётр Леонидович, я отвечу тебе на один вопрос: зачем мне нужны были приказы на отпуск колхозников в декабре 1947 года. Ответ прост, как куриное яйцо. Когда, Володя, были ограблены леспромхоз и сберкасса? – Тот ответил. – Во-от, ещё до войны. А теперь, Петя, посмотри, какого года эти дензнаки? – Герасюк взял протянутую пачку и хмыкнул. – Понял? Денежная реформа 1947 года. И проходила она всего лишь неделю: с 16 по 22 декабря.
– А разве не две? – спросил Герасюк.
– Две – это для отдаленных районов, – пояснил Дубовик. – Итак. Деньги у преступника огромные. От подельников он избавился, хотя и не всегда и не везде своими руками. Не суть важно. Где он прятал награбленное первоначально, пока неизвестно. В сберкассу нести более чем глупо и опасно: явно, что несколько лет ориентировки на эти деньги находились во всех сберкассах. И номера, и серии могли быть переписаны, не то, что эти, обмененные, – он ткнул пальцем в пачку купюр, которые всё ещё держал Герасюк. Опасно было тогда прятать их и вблизи дома, потому он стал искать более надёжное укрытие. Каким образом он познакомился с человеком с болот, не знаю, но то, что он о нем знал, подтверждает тот факт, что это местный житель. И в этом знакомстве для него был выход. Тот человек вряд ли понимал, что именно он охраняет, для него, выросшего среди болот, не существовало ни денег, ни золота. Это был идеальный охранник, если ещё учесть его невообразимо страшную внешность. – Дубовик закурил, протянув портсигар Герасюку и Ерохину. – О реформе людям стало известно в начале декабря. Вот тут ему надо было срочно решать свою проблему – как обменить деньги? Только взять отпуск и ехать в город, причем не в один, чтобы крупной суммой не привлечь к себе внимания. Судя по этому мешку, обмен у него удался, хотя из-за того, что деньги были на руках, их стало в десять раз меньше. Вот если бы он держал их в сберкассе, то обмен был бы один к одному. Но и того, что он получил, вполне достаточно, чтобы жить безбедно ещё пару десятков лет, учитывая ещё и наличие у него золотых украшений. Отпуска в те годы, по словам Баташова, давали редко, к тому же была зима, не особо кого-то куда-то увлечет, значит, список будет небольшим. И среди всех фамилий я очень надеюсь увидеть одну – «заветную».
– А не проще просто взять его на этих деньгах здесь, в омшанике? Можно придумать, как его сюда завлечь.
– Как завлечь – не проблема, я уже это продумал, хуже с другим: у нас нет никаких доказательств того, что это он. Скажет, случайно видел, как некто прятал здесь что-то, решил проверить. Да и мало ли ещё, что можно придумать. Нам нужны железные доказательства его вины во всех преступлениях. Прямых улик мы, скорее всего, не добудем, а вот косвенных надо насобирать столько, чтобы можно было бы выжать из него признание. А там уже дело техники.