– Маска сделана из обыкновенного свечного воска, так что, растопи свечи – и лепи, что хочешь!
– Значит, надо бы зайти в магазин, поинтересоваться, кто брал свечей больше, чем необходимо для хозяйства. Сделаешь?
Герасюк согласно кивнул.
В этот момент в двери постучали: пришел Баташов.
– И у вас выходного нет? Смотрю, Кобяков с Воронцовым ходят по домам. Вы здесь работаете. Может, помощь моя нужна?
– А, Денис Осипович, вы кстати! Один вопрос: у кого есть красная масляная краска?
– Ну, у нашего художника Фёдора Лузгина есть разные краски… Хм… У пожарника, наверняка, тоже.
– Хорошо, проверим. И ещё, Денис Осипович… Надо бы поговорить с вашими людьми, может быть, всё-таки кто-нибудь видел кого-то ночью, когда умер Михей, возле Правления? Отправьте ребят-комсомольцев по домам. Понимаю, что мы взбудоражили всех, но, поверьте, дело серьёзнее, чем всем представляется, – Дубовик держал руку Баташова, пожимая. – Если что узнаете – мы у Поленникова.
Председатель в ответ тоже пожал руку подполковника и заверил, что тотчас же даст задание Гоше Мартьянову.
– Вот так! Заставим преступника зашевелиться! – произнес Дубовик, когда Баташов ушел.
Но уже через несколько часов стало ясно, что убийца сам перешел в наступление.
Первым с плохой вестью на пасеку приехал Кобяков.
Семья Поленникова вместе со своими гостями заканчивали обедать. Мужчины договорились помочь хозяину в ремонте ульев, Лидия Семёновна предлагала Варе заняться вязанием, чтобы вечер не показался скучным. Но их планы были нарушены лаем собак, встревоженных треском мотоцикла участкового.
– На Мирона Гаврилова совершено нападение! – с порога заявил Кобяков. – Ударили по голове сзади, но мужик оказался крепким, фельдшер наш, Аким Петрович, сказал, что старик должен выжить. Но сейчас он без сознания, – на одном дыхании выдал Степан Спиридонович.
Пока участковый говорил, мужчины, быстро собравшись, выходили на крыльцо.
Дубовик спросил, где Воронцов.
– Он возле раненого остался, на всякий случай, – ответил Кобяков.
Подполковник согласно кивнул.
Возле небольшой избы с неяркой вывеской «Больница» приехавших встретила толпа колхозников.
Среди всех голосов выделялся один, визгливый, вещавший о «маньяке, убийце с болот, который безнадзорно шастает по деревне, калеча хороших людей, а эти, которые из области, ничего не делают».
Андрей Ефимович бросил взгляд на Кобякова, тот, подойдя к колхозникам, сказал несколько слов, круто сдобрив их ненормативной лексикой.
Толпа нехотя, но всё же разбрелась.
– Что это за вещунья такая? – поинтересовался Дубовик, открывая дверь в медпункт.