5. Анатомия переворота: демократия, Библия и литий
Хотя я десять с лишним лет был убежденным сторонником Эво Моралеса, должен признать, что, узнав о неразберихе после спорной победы Моралеса на выборах 2019 года, я засомневался: не поддался ли он авторитарному искушению, как это случилось со многими радикальными левыми у власти? Однако через день или два все стало ясно.
Размахивая огромной Библией в кожаном переплете и объявляя себя временным президентом Боливии, Жанин Аньес, второй вице-президент Сената, заявила: «Библия вернулась во дворец правительства»>8 и добавила: «Мы хотим быть демократическим инструментом интеграции и единства». Однако в состав переходного кабинета, приведенного к присяге, не вошел ни один представитель коренного населения. Это говорит само за себя: хотя большинство населения Боливии составляют представители коренных или смешанных рас, до прихода к власти Моралеса они были де-факто исключены из политической жизни и ограничены ролью молчаливого большинства, которое делает грязную работу общества, находясь в тени. То, что произошло с Моралесом, явилось политическим пробуждением этого молчаливого большинства, не вписавшегося в систему капиталистических отношений. Они еще не были пролетариями в современном смысле этого слова, а сохраняли свои досовременные племенные социальные идентичности. Вот как Альваро Гарсиа Линера, вице-президент Моралеса, описал их судьбу>9:
«В Боливии продукты питания производились местными фермерами, здания и дома строились местными рабочими, улицы убирались коренными жителями, элита и средний класс доверяли им заботу о своих детях. Однако традиционные левые, казалось, не обращали на это внимания и занимались только рабочими крупной промышленности, игнорируя их этническую принадлежность».
Чтобы понять коренных жителей Боливии, мы должны представить всю историческую тяжесть их затруднительного положения: они пережили, возможно, величайший геноцид в истории человечества, их общины уничтожались испанскими и английскими колонизаторами Америки.
Религия коренных народов Боливии представляет собой уникальное сочетание католицизма и веры в Пачамаму – богиню земли и плодородия. Вот почему, хотя Моралес заявлял, что он католик, в действующей конституции Боливии (принятой в 2009 году) Римско-католическая церковь утратила свой официальный статус. Четвертая статья конституции гласит: «Государство уважает и гарантирует свободу вероисповедания и духовных убеждений, отражающих мировоззрение граждан. Государство отделено от религии». Именно против таких прав местной культуры направлена демонстрация библии Жанин Аньес. Ее посыл ясен: это открытое утверждение религиозного превосходства белых и не менее открытая попытка вернуть молчаливое большинство на привычное подчиненное место. Из Мексики, где Моралес находился в изгнании, он обратился к Папе Римскому с просьбой вмешаться, и реакция последнего скажет нам о многом. Отреагирует ли Франциск как истинный христианин, недвусмысленно отвергнув насильственную рекатолицизацию Боливии, – эту политическую игру за власть, которая, в сущности, предает освободительное ядро христианства?