Здесь ясно обозначена природа власти, существующей за рамками серьезного демократического контроля.
Но как насчет классического аргумента в пользу видимости? А именно, что, даже если мы лишь лицемерно притворяемся высоконравственными, эта видимость все же по-своему действительна – она вынуждает нас избегать прямой и беззастенчивой непристойности, а потому совершенствует наш образ действий. Притворяясь нравственными, мы можем захотеть стать чуть более нравственными на деле. Как говорят в группах анонимных алкоголиков, «играй роль, пока роль не станет тобой». Разрыв между видимостью и реальностью также позволяет человеку критически отнестись к реальности. В той мере, в какой марксистская критика «формальной свободы» основана на понимании того, что «буржуазное» общество не верно собственным принципам свободы и равенства, такая критика также относится к господствующей идеологии более серьезно, чем та относится к себе самой… Проблема в том, что, как только мы вступаем в область чистой циничной непристойности, такая имманентная критическая стратегия теряет опору; возврат к старой порядочности, какой бы лицемерной она ни была, более невозможен, игра окончена.
Что заметно в недавних дебатах об импичменте Трампа, так это распад общей этической основы, необходимой для аргументированного полемического диалога. США вступают в идеологическую гражданскую войну, когда нет точек соприкосновения, к которым могли бы апеллировать обе стороны конфликта: чем сильнее каждая сторона развивает свою позицию, тем яснее становится, что никакой диалог, даже полемический, невозможен. Мы не должны быть слишком очарованы театральностью импичмента (например, тем, что Трамп отказывается пожать руку Пелоси, а Пелоси рвет копию президентского доклада конгрессу о положении в стране), поскольку истинный конфликт происходит не между двумя партиями, а внутри каждой из них.
США превращаются из двухпартийного государства в четырехпартийное. Вообще говоря, в настоящее время есть четыре партии, делящие политическое пространство страны: республиканский истеблишмент, демократический истеблишмент, ультраправые популисты и демократические социалисты. Уже звучат предложения о создании партийных коалиций: Джо Байден в конце 2019 года намекнул, что может выдвинуть умеренного республиканца на пост своего вице-президента, а Стив Бэннон упомянул о своем идеале коалиции между Трампом и Сандерсом. Чрезвычайно важно, что, если популизм Трампа легко утвердил свою гегемонию над республиканским истеблишментом, раскол внутри демократической партии становится все глубже, и это неудивительно, ведь борьба между демократическим истеблишментом и крылом Сандерса – единственная настоящая политическая борьба, продолжающаяся до сих пор.