По мнению Джорджо Агамбена, если мы принимаем правительственные меры по борьбе с пандемией, мы тем самым отказываемся от открытого социального пространства как основы нашего человеческого бытия и превращаемся в изолированные машины выживания, которые управляются наукой и техникой и служат государственной власти. Поэтому, даже если в доме пожар, мы должны набраться мужества, чтобы продолжать жить обычной жизнью и в итоге умереть с достоинством:
Все, что я делаю, не имеет никакого смысла, если дом горит. Тем не менее, даже когда дом горит, необходимо продолжать, как и раньше, делать все с осторожностью и точностью, возможно, даже в большей степени, чем раньше, – даже если никто этого не замечает. Возможно, сама жизнь исчезнет с лица земли, возможно, вообще не останется никаких воспоминаний о том, что делалось, к лучшему или к худшему. Но нужно продолжать, как и прежде: менять что-то слишком поздно, времени не осталось>81.
Следует отметить двусмысленность в аргументации Агамбена: «дом горит» из-за пандемии (и/или климатического кризиса), или он горит из-за того, как мы (чрезмерно) реагировали на реальность пандемии? Он пишет: «Сегодня пламя изменило свою форму и природу, оно стало цифровым, невидимым и холодным – но именно по этой причине оно еще ближе и постоянно окружает нас». Эти строки звучат явно по-хайдеггеровски, относя главную опасность к тому, как пандемия укрепила способность медицинской науки и цифрового контроля регулировать нашу реакцию на пандемию.
В последнем абзаце своего текста Агамбен допускает возможность появления новой формы постчеловеческой духовности:
«Человек исчезает сегодня, как лицо на песке, стираемое волной. Но то, что занимает его место, больше не имеет мира; это просто голая жизнь, без голоса и без истории, отданная на милость расчетов власти и науки. Но, возможно, только начавшись с этого разрушения, однажды постепенно или внезапно сможет появиться нечто другое – не бог, конечно, и даже не другой человек, а пожалуй, новое животное или иная живая душа».
Агамбен ссылается здесь на знаменитые строки из «Слов и вещей» Фуко о том, что фигура гуманиста исчезает, словно смывается волнами фигура, начертанная на песке. Можно сказать, что мы фактически вступаем в постчеловеческую эпоху, вызванную не только пандемией и другими катастрофами, такими как глобальное потепление, но и цифровизацией нашей жизни, включая прямой цифровой доступ к нашей духовной жизни, что подрывает основные координаты нашего человеческого бытия. Так каким же образом можно заново изобрести (пост-)человечество? Вот один намек: выступая против ношения защитных масок, Агамбен косвенно ссылается на Левинаса, в частности на его утверждение о том, что «лицо говорит со мной и тем самым приглашает меня к отношениям, несоизмеримым с осуществляемой властью», поскольку лицо является частью тела Другого, через которую просвечивает бездна неуловимой Инаковости Другого