– Кто же избавит меня от этой губительной жизни?
Но Вальтер вскричал:
– Я! Ибо зачем иначе я оказался здесь?
И он едва не заключил Деву в объятия, но вовремя вспомнил про данное слово и в ужасе отшатнулся, потому что понимал теперь, почему она не хочет прикосновений, а после возрыдал вместе с нею. Но слезы Девы вдруг высохли; и она молвила изменившимся голосом:
– Друг мой, хотя обещаешь ты стать моим избавителем, скорее это я спасу тебя. Теперь же молю о прощении за то, что огорчала тебя собственным горем, тем более что не могу утешить его поцелуями и ласками. Но случилось так, что горести этой земли, окруженной столь радостным миром, вдруг сокрушили меня.
Тут сдержанное рыдание перехватило дыхание Девы, но сдержавшись она продолжила:
– Теперь же, дорогой друг и любимый, внимательно внемли моим словам, чтобы потом поступал ты, как я научу тебя. Во-первых, вижу я, потому, что Уродец встретил тебя у ворот этой земли, что Госпожа ожидала тебя; более того, ты оказался здесь, потому что, забросив свою сеть, она уловила тебя. Замечал ли ты какое-либо подтверждение моим словам?
Ответил Вальтер:
– Трижды при дневном свете видел я проходящего мимо меня уродца, а за ним тебя и величественную Госпожу, словно живых.
Тут немногими словами поведал он о том, что случилось с ним, начиная с того дня, когда видение явилось к нему на причалах в Лангтоне.
И сказала она:
– Сомнений нет, ты и есть ее последняя жертва. Это поняла я с самого начала и потому-то, дорогой друг, не позволила тебе поцеловать и приласкать меня, хотя томлюсь желанием. Ведь Госпожа хочет тебя лишь для себя самой и только за этим завлекла в сей край. Она так мудра во всяких волхвованиях – как в некоторой мере и я, – что если бы ты прикоснулся рукой или губами к моей обнаженной плоти – даже однажды, – то ощутила бы исходящий от меня аромат твоей любви, и тогда – может быть, пощадив тебя – обрушила на меня всю свою кару.
Тут она в унынии умолкла, не отверзал уст и Вальтер – от горя, смятения и беспомощности, – ибо ничего не ведал о чарах.
Наконец Дева заговорила снова:
– Однако же смерть наша не останется без воздаяния. А теперь знай, что отныне желает она тебя, а не Сына Короля, и желание ее еще более окрепло оттого, что она положила на тебя глаз. Теперь Сын Короля сделается свободным и сумеет – хотя не будет ведать об этом – направить собственную любовь в любую сторону; да и я получу право ответить ему согласием. Хотя, впрочем, настолько переполнена Госпожа злобой и спесью, что способна наказать меня даже за исполнение собственного желания. А теперь я должна подумать.