Дева улыбнулась одними губами; взгляд ее несчастных глаз скитался по сторонам.
– Господин мой, – спросила она. – Разве не таков женский обычай?
– Хорошо, – сказал он. – Я приму твою любовь даже такой. Только позволь мне снова услышать, что ты не любишь этого злого пришельца и никогда не видела его до сего утра возле моей Владычицы. Нет-нет, поклянись в этом.
– Чем поклясться мне? – спросила она.
И рек он:
– Поклянись моим телом.
И тесно прижался к ней; однако Дева высвободила руку, уперлась его в грудь Сына Короля и молвила:
– Клянусь в этом твоим телом.
Похотливо улыбаясь, он взял ее за плечи и много раз поцеловал в лицо и потом отступил и сказал:
– Это всего лишь задаток. Скажи, когда я смогу прийти к тебе.
Она ответила ясно:
– Через три дня, а час я назначу тебе завтра или же послезавтра.
Тут Сын Короля повернулся и направился к дому; желто-бурая Тварь скользнула следом за ним.
Дева же постояла какое-то время недвижно, глядя вслед ушедшему и Твари, следившей за ним. После она повернулась в сторону Вальтера и быстро раздвинула ветви. Молодой человек вскочил, и они замерли друг перед другом. И сказала Дева негромко, но решительно:
– Друг, только не прикасайся ко мне.
Промолчав, Вальтер сурово поглядел на нее, и она спросила:
– Ты сердишься?
Он молчал, как и прежде, и Дева молвила:
– Друг мой, об одном лишь буду молить я тебя: не играй с жизнью и смертью, с радостью и с несчастьем. Разве ты забыл клятву, которую мы принесли друг другу совсем недавно? Или ты решил, что я переменилась за несколько дней? Остался ли прежним ты сам в своей дружбе ко мне? Если нет, то скажи. Ибо сейчас намереваюсь я поступать так, как если бы оба мы не переменились… Чьи бы губы ни целовали меня против желания, кого бы ни целовал ты сам. Но если стал ты другим и более не даришь мне своей любви и не алчешь моей, тогда эта сталь (и она сняла с пояса острый нож) встретит трусливого дурака, который заставил разгневаться на меня тебя, моего друга, уже как мне казалось завоеванного мной. Тогда – будь что будет. Но если ты остался прежним и твоя клятва, как и раньше крепка, тогда… тогда пройдет совсем немного времени, и мы сумеем оставить позади себя все зло, коварство и горе… и долгое счастье будет лежать перед нами… и долгая жизнь, а там и честная смерть… Если только ты выполнишь мою просьбу, о мой дорогой и милый, мой первый друг.
Вальтер поглядел на нее, и сердце его дрогнуло перед сладостью этой нежной любви; лицо его переменилось, и слезы наполнили глаза и покатились по лицу, и он простер к ней руки.