Глава XXI. Вальтер и Дева бегут из Золотого Дома
Так скрывался он среди ореховых кустов, внимая даже самому малейшему звуку; однако вокруг слышны были только ночные голоса леса, пока вдруг из дома не донесся громкий протяжный вопль. Сердце Вальтера заколотилось, однако что-либо сделать он не успел; ибо сразу за тем неподалеку заторопились легкие ноги, зашелестели ветви, и вот перед ним объявилась Дева – в белом платье и босая. Тут он впервые ощутил сладостное прикосновение ее плоти, потому что, схватив его за руку, она выдохнула:
– Живее! Живее! Возможно, у нас осталась только кроха времени, или же его у нас очень много… Пока, на всякий случай, не спрашивай меня ни о чем, но бежим!
Не медля, он отправился следом за ней, и шаги обоих были легки.
Они шли тем же путем на юг, которым ходил Вальтер на охоту с Дамой, то бегом, то шагом, но поспешая, так что, когда засерел рассвет, оказались уже возле той рощи, где произошла встреча со львом. Однако они все торопились вперед, и Дева почти все время молчала, лишь иногда подбадривая Вальтера словом, в котором слышалась застенчивая ласка. Наконец рассвет сделался утром, и, выйдя на макушку холма, они увидели перед собой равнину, поросшую редкими деревьями, а за простором ее земля поднималась отлогими зелеными холмами; за ними же – вдалеке – синели огромные горы.
Тут Дева заговорила:
– Вот они перед тобой, горы, ограждающие землю Медведей, и через них к собственному прискорбию надлежит нам пройти.
– Нет, – молвила она, заметив, что Вальтер опустил руку на рукоять меча. – Лишь терпение и мудрость сумеют выручить нас из беды, а не грубый молодецкий клинок, сколь бы искусно ни владел им хозяин. Но видишь? Там, впереди, в самом начале равнины, течет ручеек, возле которого мы сможем без опасений дать отдых телам. Там поведаю я тебе повесть, сжигающую мое сердце, и, может быть, снова попрошу о прощении, ибо опасаюсь тебя.
Рек Вальтер:
– Как возможно сие?
Не отвечая, она взяла его за руку и повлекла вниз по склону.
Однако Вальтер спросил:
– Ты говоришь об отдыхе; но в самом ли деле можем мы не опасаться погони?
Тут сказала она:
– Можем или нет, но следует нам отдохнуть. И говорю тебе снова, должна я открыть тебе повесть, что сжигает мою грудь в страхе перед тобою, и не пойду дальше, правде чем ты не выслушаешь меня.
Тогда молвил он:
– Я не хочу ничего знать о сей Королеве, могуществе ее и слугах. Обо всем этом я расспрошу тебе после. Но помимо всех прочих, разве нет среди них Сына Короля, испытывающего к тебе столь недостойное чувство?
Чуточку побледнев, она ответила: