Глава XXXIV. О том, как пришла к Королю Дева
Тут все склонились перед Королем, и он заговорил снова:
– Что за шум доносится снаружи, словно море плещет о песчаный берег под дуновением юго-западного ветра?
Тут старейший открыл рот, чтобы ответить, но прежде, чем он успел произнести слово, за дверями палаты зашевелились, толпа расступилась, и… о! в помещении появилась Дева. Только было на ней то самое белое платьице, в котором шла она по горам. На голове ее лежал венок алых роз, а тело перехватывал пояс, сплетенный из них же. Свежей и прекрасной казалась она, словно июньское утро… ясное личико, алые губки, чистые глаза, а щеки румянили любовь и надежда. Она направилась прямо к Вальтеру, легким движением отклонив руку старца, уже готового усадить ее на слоновой кости престол возле Короля. Опустившись перед Вальтером на колени, она прикоснулась рукой к его облаченной в железо ноге и сказала:
– О государь мой, вижу я теперь, что обманул ты меня: не узнала я в тебе мужа королевских кровей, возвращавшегося в свое государство. Но настолько дорог ты стал мне; так чисты и прекрасны твои ласковые глаза, обращенные ко мне из-под серого боевого шлема, что молю, не прогоняй меня совсем от себя, позволь побыть при тебе прислужницей. Согласен ли ты на это?
Но Король нагнулся и поднял ее на ноги, взял за руки и поцеловал их, а усадив возле себя молвил:
– Милая моя, таковым всегда будет твое место возле меня до наступления ночи дней наших.
И Дева сидела возле него, кроткая при всей своей доблести, сложив руки на коленях и скрестив ноги.
Король же молвил:
– О лорды, перед вами моя возлюбленная и супруга. Если хотите вы взять меня в Короли, почитайте ее тогда Королевой и Государыней; если же нет, позвольте нам уйти с миром.
Тут все, кто был в палате, возопили гласом великим:
– Государыня! Королева! Возлюбленная нашего властелина!
И крик этот исходил не только с их губ – из самых сердец. Ибо, глядя на Деву, видели они свет ее красоты, кроткий облик и высокое сердце. Посему все полюбили ее. Однако юноши смотрели на ее красоту, краснея, и, устремившись к ней сердцем, извлекли мечи и воздели их к небу, провозглашая словно вдруг опьяненные любовью:
– Королева! Прекрасная Государыня!
Глава XXXV. О Короле Грозных Стен и его Королеве
Но пока происходило все это, ропот снаружи, о котором помянуто было, становился все громче; вновь коснулся шум слуха Короля, и он вновь спросил у старца:
– Поведай же нам о шуме снаружи, о причине его?
Тот ответил:
– Если ты, Король, и ты, Королева, подымитесь и станете возле окна, а потом выйдете в висячую галерею, то сразу поймете его причину, способную обрадовать сердце государя, только что восшедшего на престол.