- Как же ж так вышло, что она у графа Хвостова оказалась? – нахмурилась Соня.
Казимир враз помрачнел лицом. Помолчав некоторое время, он начал свой рассказ:
- Двадцать два года назад, на наше с ней день рождение много гостей в замке было. Был и его сиятельство граф Хвостов. Мне он еще тогда не понравился. Глаз с моей сестры не спускал. Утром Мирослава, как обычно на прогулку верхом отправилась, да несчастье с ней приключилось. Кто-то напугал ее лошадь в лесу, она и понесла. Мирославу веткой сшибло. Когда она в себя пришла, то никого не узнала, имени своего вспомнить не смогла. Теперь-то я понимаю, куда она исчезла три дня спустя. А то мы все думали, что в лес ушла, там и сгинула. Искали ее долго. Ни слуху, ни духу, как в воду канула. Вот же доберусь я до его сиятельства!
- Так Ксана, то есть пани Мирослава убила графа Хвостова.
- Я не про отца, я про сына, – вздохнул Казимир, - Мало ли он тебе горя принес.
- Бог ему судья, - тихо ответила Софья, зябко ежась в тонкой одежде.
Чем дальше удалялись они от Африки, тем холоднее становилось море. Ружинский покачал головой, встав из-за стола, и открыл сундук, стоящий у стены каюты. Вытащив мужскую соболью шубу, накинул на плечи племянницы.
- В Варшаву поедем. Негоже мне свою племянницу светлейшему князю в таком виде возвращать. Вот пошьем тебе гардероб, знатной даме приличествующий, а потом в Россию. Никуда твой Воронцов от тебя не денется.
- Соскучилась я, - вздохнула Софья, - Алеше уж полгода исполнилось. Я ж его совсем крошкой запомнила.
Польша конца ноября встретила их первым снегом и раскисшими дорогами. Путешествие выдалось тяжелым. Лошади вязли в непроходимой грязи, промозглая и сырая погода тоже не добавляла радости мрачному настроению Софьи. Какое-то тревожное предчувствие не давало ей покоя ни днем, ни ночью. Сердце рвалось домой, но пан Ружинский был непреклонен.
- Неужели как нищая оборванка хочешь домой вернуться? Нет, Софья. Да и документы надобно сделать. Если Хвостов тебя за крепостную уже выдал, трудно доказать обратное будет. Ты ж сама сказала, что у отца твоего никаких документов при себе не было, когда он в имение воротился. Доверься мне, я знаю, что делаю, - усмехнулся Ружинский.
- Где ж теперь эти документы то взять? – ответила Софья, - Уж, сколько лет прошло.
- Молода ты еще, Софья. В этом мире самую большую власть деньги имеют, а у меня их столько, что я тебя не то, что законнорожденной сделаю, но богатой наследницей. Мне ведь некому все оставить.
- Не спеши пан Казимир, - рассмеялась Соня, - Вдруг судьба иначе распорядится и найдется какая-нибудь, панночка, что твое сердце похитит, и наследника тебе родит.