— Когда эта сволочь успела-то? — Нет, если я буду всё своё время тратить вот на это, то Вадим может попрощаться со своей жизнью, а Курда перевернуться в гробу из-за того, что с клятвой я облажалась.
— В-вчера, Диана Павловна, вы сами всё подписали.
— Так я не читала, а значит, не считается, Хиггинс!
Ассистент замер с поднятыми бровями. Вероятно, его жизненные устои слегка не выдержали натиска моей безграмотности, безалаберности и ноток истеричности.
— Боюсь, Диана Павловна, что считается. Надо обязательно читать всё, что подписываете. У вас в руках тысячи сотрудников штата, многомиллиардный оборот, активы крупнейших клиентов страны.
— А устами зануды истина гундосит, — настроение моментально испортилось.
Пради, лежавший на спинке кресла, на которое приземлился ошарашенный ассистент, уже беззвучно хохотал, держась лапками за живот.
— Ладно, Хиггинс…
— Эдуард, Диана Павловна.
— С этим разберёмся позже. Скажи, как мне получить аванс?
— Вы пока исполняющая обязанности, аванс не положен.
— Как это? Я ж Председатель!
— До аттестации в Центральном банке — нет, — если раньше ассистент лишь задумывался о том, есть ли у меня какое-то понятие о моей работе, то сейчас полностью уверился, что нет. И не было. И быть не могло.
По глазам видела. Но парень молодец, сказали быть моей правой рукой, он и пытался. По своим силам. Не донесёт же кому бы то ни было?
— В этом мире столько несправедливости, — я резко рванула через стол, забирая у него из второй руки принесённый мною круассан, — тогда отдай обратно, это мне на обед. Я скоро бомжевать начну с вашими правилами. А ты ещё молодой, на голом энтузиазме проживёшь.
— Вы можете поговорить с Вадимом Ермаком, он может поспособствовать авансу.
— Вот видишь? — Проговорила с набитым ртом. Да, отличная выпечка не доживёт до обеда, — можешь же быть частью команды! Поговорю с ним!
— А как же… — растерянные глаза пробежались по делам, которые он мне тут приволок с утра пораньше.
— Разберёмся позже, — почему я всегда брала шоколадные круассаны? Вишнёвые не меньше заслуживают звания нового фаворита в моём рационе.
— Скажи только, как включить эту шайтан-машину, — кивнула на компьютер с двумя мониторами.
- Заберу пароли у безопасников, тогда и настроим.
— Хорошо, — запила вкуснейший круассан остывшим кофе, — пока можешь быть свободен, Хиггинс.
— Эдуард, Диана Павловна, мне не нравится, когда вы зовете меня Хиггинсом.
— Ты ещё привыкнешь, малыш.
Слухи о том, что новый Председатель — женщина, да ещё «с улицы», к тому же обскакавшая «самого» Ермака, расползлись по банку ещё вчера, ещё сразу.