Я прощаюсь с Робин возле школы, провожая ее взглядом. Она быстро убегает, понурив голову. Простыня ее наряда волочится по земле. Как только она скрывается за дверями, я разворачиваюсь и иду к метро.
Я уже было собиралась войти внутрь метрополитена, как поняла, что пакет с этой чертовой совой все еще у меня в руках. Я знаю, что Робин предпочла бы обойтись без нее, но тут дело не в ее желании. Без совы она действительно просто закутанная в простыню девочка. Я резко разворачиваюсь на каблуках и марширую обратно в школу. Когда я снова добираюсь до школьных ворот, то натыкаюсь там на Николь.
– Привет, – говорит она, и в ее голосе слышится искренняя радость от встречи. – У вас все готово для представления?
– Да, весь набор. Спасибо, что предупредила.
– О, что ты! Не стоит благодарности. На самом деле я думаю, что администрация школы или даже родительский комитет могли бы больше внимания уделять всем этим мероприятиям. Ну, знаешь, лишний раз прислать напоминание или что-то в этом роде. Если бы я этим занималась…
Я пытаюсь сдержать улыбку, слушая ее последние слова. Но чувствую, как губы сами собой разъезжаются в стороны.
– Я должна передать кое-что Робин. Она забыла взять вот это, – говорю я, махая перед Николь пакетом с совой.
– А ты сама разве не будешь присутствовать на представлении? – спрашивает она с ноткой удивления в голосе.
– Мне надо на работу. А что, предполагается, что родители должны присутствовать на этих мероприятиях?
– Конечно, – говорит Николь и, взяв меня под руку, уже тащит через ворота школы в здание.
События развиваются настолько стремительно, что я даже не успеваю ничего возразить на этот счет. Впервые за последние тридцать лет я оказываюсь внутри учебного корпуса школы. Я напряглась, ожидая, что сейчас поток воспоминаний немедленно потянет меня вниз по мрачной реке моей памяти. Но все выглядит совершенно иначе, чем раньше: напольное покрытие и краска на стенах обновлены, все кругом достаточно чистое, светлое и новое. Раньше здесь всегда пахло каким-то дезинфицирующим раствором с терпким хвойным запахом. Зато теперь вместо этого в воздухе витает легкий сладковатый аромат цитрусовых.
И только когда мы подходим ко входу в актовый зал, я с содроганием узнаю кое-что из своего прошлого – висящие на стенах Доски почета с выбитыми на них золотыми буквами именами всех школьных старост и их заместителей. Я отделяюсь от Николь и иду вдоль стены, читая на досках имена и даты. Но я не просто любопытствую, я ищу одну конкретную надпись.
Проходит несколько минут, прежде чем я нахожу ее. Столько лет прошло с тех пор, как я покинула стены этого учебного заведения, столько новых женских имен появилось на этих досках почета. Но вот она я – староста Сэди Роупер.