— …Чего???
— Пришли говорю. — Вырвал меня Витек из глубокой задумчивости о несовершенстве мира.
И правда. Вон Гит’евек со Старшинами, присев в сторонке, о чем-то о своем базарят, а вокруг уже толпа ирокезов человек в тридцать собралась. Гомон стоит на всю степь, а я — ноль внимания. Что-то совсем со мной не ладно. Тут человек таких глубоких погружений в себя позволить себе не может. Это где-то Там, в Москве, чересчур глубоко задумавшись, рискуешь в столб лбом влететь, либо о канализационный люк споткнуться. А тут таких думателей окружающий мир быстренько на шашлык пускает. Надо срочно брать себя в руки, а то и в степь уходить не придется. А у меня все-таки ребетёнок на шее висит. …С Тишкиными глазами и моей шевелюрой.
— Здорово, Гит’евек. Привет, Старшины. — Поздоровался я с нашим «военным министром» и его «Генеральным штабом», стараясь выглядеть собранным и целеустремленным. — Что там приключилось-то такое?
— Здорово, Дебил. — Поприветствовал он меня в ответ, привстал и похлопал по плечу в знак приветствия. За ним отхлопались остальные Старшины и наиболее уважаемые воины. Плечо малость заныло. А Гит’евек тем временем, внимательно меня оглядев (наверняка отметив отсутствие протазана) и пытливо так заглянув в глаза, проникновенно спросил. — Как ты?
…И не надо думать, что это он обо мне заботу проявляет. Это, наверняка, его моя работоспособность интересует.
— «Нормально я». — Пришлось буркнуть в ответ, демонстративно усаживаясь на землю напротив него и складывая пустые руки на груди. Если придется драться, с поля боя не убегу.
Гит’евек и прочие ирокезы вежливо рассмеялись. Типа, шутка удалась. Великий Шаман Дебил, да вдруг с поля боя сбегает… будто дите пятилетние.
— Так что там…? — Пришлось вернуть их к теме бесседы.
— Тайло’гет с Грат’ху и Трив’као на оленей пошли охотиться к Большой Сопке. — Как всегда, не торопясь и обстоятельно, начал рассказывать Гит’евек. — А то вблизи-то почитай уже всю живность поизвели… И мальчишек с собой взяли, которых ты привел. …Хотя и малы они настоящими ирокезами быть. — Не смог он удержаться от продолжения нашего старого спора.
…Мои «крестники», которых я притащил из аиотеекского плена — Таг’оксу, Жур’кхо, и Бар’лай, и впрямь по возрасту да и по росту понятию взрослого ирокеза пока еще не соответствовали. Но я настоял принять их вместе со всей оикия, потому как посчитал, что иначе могут начаться проблемы. Оикия им фактически новой семьей стала. И такое вторичное насильственное отделение от семьи могло сказаться на психике ребят не самым лучшим образом.