…А патриархальное воспитание не позволяет даже помыслить о том что он будет старше (пусть и по званию), отца, дядьки, или старшего брата. А значит в наш мир ворвется кто-то чужой… Да-да, именно чужой. Тот кто не строил его собственными потом и кровью. Не пестовал и не выращивал словно колосок в пустыне. Не проводил бессонные ночи, словно заботливая мать у колыбельки заболевшего дитя.
…Ворвется, и начнет править мир по собственному разумению и представлениям о «правильном».
А Лга’нхи уже довольно много видел, чтобы понять, что «правильное» его отца, уже никак не соответствует представлениям о «правильном», для его собственных детей.
И вполне возможно, что все эти годы, с тех пор как он стал Вождем огромного народа, Лга’нхи и сам не очень-то жаждал возвращения своего отца и дядек обратно в наш мир. Тем более что их-то, спасать не надо. Там, за Кромкой, им и так живется вполне неплохо, без обычных земных забот и страхов, в вечном тепле и сытости.
Наверное оттого он постоянно меня и торопил, расспрашивая «когда пойдем за Амулетом?», чтобы не дать себе расслабиться и позабыть о долге. …А может, втайне желая услышать «Никогда» от столь авторитетного источника как я. (Мне бы это раньше сообразить, от скольких бы проблем и забот я себя избавил. Вот уж точно — Дебил!)
Но с другой стороны. Ведь было же пророчество! Был долг перед Предками. Была цель, был смыл жизни… В конце концов, было — «Пацан сказал, пацан сделал!». А значит Возвращение неминуемо, и…
Думаю сейчас он, все что касается этого Амулета, воспринимает втройне тоньше и болезненнее чем я. Потому как не обладает моей гибкой совестью, и высокоцивилизованным уровнем лицемерия.
И пусть Лга’нхи уже поднаторел в политике и искусстве управления массами, в некоторых своих аспектах мир для него продолжает оставаться черно-белым, без всяких спасительных сероватых полутонов, куда так удобно прятать все ненужное и пугающее.
Так что это для меня, волнения в Аоэрооэо — лишь следствие ошибочного пиар-хода жрецов. А для него — лишнее подтверждение «волшебности» Амулета. Для меня буря — лишь стихийное бедствие, а для него… Черт его знает, что означает для него теперь каждая пылинка и загогулинка на нашем пути.
Может он думает, что обратно к берегу нас прибило потому, что мы до сих пор не вернули племя Нра’тху обратно, как напоминание о его нерадивости?
Да еще тут хилый, но мудрый брательник, обычно дающий ответы на большинство головоломных вопросов, вдруг начал хмуриться, молчать, и подолгу уединяться наедине с загадочным ящиком. Величайшей загадкой, которую когда либо знал, или будет знать, этот мир.