Папенька говорил, что князь Трубецкой очень переживает, что в Генеральном штабе, где он служит, почти невозможно стать генералом. А в армейскую или гвардейскую часть офицеров Генерального штаба не переводят. Но не всё ли равно? Мне бы, конечно, хотелось, чтобы Николенька стал генералом, но разве я буду меньше его любить, если он останется штабс-капитаном?
18 декабря 1825 года
Папенька вышел к нам очень нетрезвым и заявил, что он более не хочет считать себя «московцем». Когда я спросила — почему, то он ответил, что «московцы» опять предали своего царя! Господи, что же случилось? Как хорошо, что Николенька не служит в лейб-гренадерском Московском полку. Надеюсь, что лейб-егеря ни в чём таком не замешаны. Я предложила папеньке послать письмо к Карлу Ивановичу Бистрому, бывшему Коленькиному командиру, чтобы он нам сообщил — что же такое случилось? Всё-таки генерал — не совсем чужой нам человек, так как должен был стать посаженным отцом на свадьбе! Папенька при упоминании имени Бистрома сказал, что это предатель! Сказал ещё, что лейб-егеря первыми перешли на сторону изменников и что их место — на виселице! Что он больше не желает даже слышать в своём доме фамилию Клеопин!
(Далее несколько страниц вырвано, а некоторые записи вымараны).
28 декабря 1825 года
Уже давно ничего не записывала в дневнике. Помнится, что-то писала и заливала слезами. Чернила размокли так, что невозможно прочесть. У меня было такое чувство, что из меня что-то вынули изнутри… Не знаю — то ли кости, то ли часть души. Но маменька пришла ко мне вечером и сказала, чтобы я перестала плакать. Что ничего ещё точно не известно, а папенька… Ну, когда-нибудь да всё выяснится. Вот, решила снова сесть за дневник. Теперь буду писать по-русски. Как сказала бы мадам Гаррах… Впрочем, какое мне дело до того, что сказала бы эта старая карга (ладно, пусть будет: blue stockinds — синий чулок!), которая заявила, что «Все русские — дикари, скоты и варвары»! Мы были in sho… шокированы (не смогла подобрать русского слова!), когда она так сказала! Наверное, это всё равно что укусить руку, что тебя кормит! Папенька правильно сделал, что указал ей на дверь. Горничная сказала, что «гороховая леди» решила возвратиться в свою Британскую империю, где уже давно нет ни революций, ни «пьяного быдла».
Интересно, кому понадобится в Британской империи русская подданная? Папенька после выходки леди Гаррах заявил, что в доме теперь желает слышать только русскую речь! Теперь моему Dear Nic… Коленьке не нужно будет учить аглицкий язык и бегать к своим друзьям из Министерства иностранных дел. Он, глупый, считал, что мы об этом никогда не узнаем! Что же с ним теперь?