- Жень, выйдешь за меня? - в его мягком, вибрирующем голосе улыбка. Никакого напряжения.
Наверно, потому что ответ очевиден. Он написан у меня на лице.
Сама не понимаю, как оказываюсь у Дамира на коленях. Крепко обнимаю за шею. Целую вместо слов. Его губы терпкие, солоноватые, горячие, родные. Руки крепко прижимают к себе. Чувствую бешеный стук сердца, и не знаю, чьего именно...
- Кхм, Дамир Тигранович, время… В аэропорт? – нарочито вежливо с переднего сидения подает голос водитель, о котором мы совсем забыли, - В аптеку не надо?
- Да, давай в аэропорт, - отрывается от меня Дам на секунду.
- Жень, у тебя кофты что ли нет никакой? - Дамир с сомнением оглядывает мою майку-топ, пока самолет плавно катит на взлетной полосе, прежде чем полностью остановиться, - За бортом плюс пятнадцать сказали.
- Черт, забыла, - бью себя по лбу.
Мурашки заранее ползут по плечам. Плюс пятнадцать...От одних цифр зябко.
- Вот ты, Женя... Как так? - канючит Дам и протягивает мне свою ветровку.
- А ты?
- Надевай, я сказал, - хмурится.
Сдаюсь. Надеваю. Запах стирального порошка и его туалетной воды приятно щекочет ноздри. Вжикаю молнией до самого высокого горла стойкой и прячу в ткани нос. Шумно вдыхаю. М-м-м...Даже бедра сводит. Дам снисходительно хмыкает на мое показательное нюханье его одежды и отстегивает ремни безопасности.
"Уважаемые пассажиры, мы прибыли в аэропорт "Пулково"..." - заученно воркует стюардесса.
Дам достает нашу ручную кладь с верхней полки, по проходу люди уже идут к выходу. А я сижу и нюхаю мужскую ветровку как дурочка, зарывшись в нее носом. Раздумываю над тем, чтобы вовсе не отдавать. Рукава малость длинноваты, конечно...хм-м-м...
- Пошли, Ежик - фетишист, - насмешливо бросает Керефов и подмигивает, кивнув в сторону выхода.
Глубоко вдохнув его запах еще раз, покорно отстегиваю ремни и встаю.
* * *
Встречать нас вызвался Тигран Рустамович, который, как я говорила, прилетел еще вчера. Коротко кивнув мне и бросив невнятное "здравствуй, Жень", он крепко обнимает сына, хлопая его по спине. Будто не только сутки назад расстались. Вид у Керефова- старшего еще суровей, чем прежде - меня даже лёгкий озноб пробирает. Будто высеченное лицо, упрямо поджатые губы, оценивающий взгляд исподлобья. Хотя это может питерская серая хмарь так его подсвечивает, что Тигран Рустамович кажется не только серьезным, но и страшно чем- то недовольным.
Старший Керефов открывает багажник своего хищного черного седана, забирает у нас ручную кладь. Когда перехватывает мою сумку, взгляд его падает на сверкающее кольцо на моем безымянном пальце. Тигран Рустамович на секунду замирает, сильнее хмурит брови, практически полностью их слепляя на переносице, и отворачивается, так ничего и не сказав. Непроизвольно дотрагиваюсь до колечка с чистым как слеза камнем в круглой огранке, кручу его на фаланге. Немного неловко – ведь точно заметил…