Сидя в кресле, мужчина что-то увлеченно писал, то и дело отрываясь от работы и перечитывая написанное.
– Пан храмовник из-под Ятвежи со срочным донесением. – Доложил пахолок и вышел, оставив господина с гостем наедине. Мужчина отложил перо, вопросительно глядя пришельца. Тот, в свою очередь, откинул капюшон и приготовился снова показывать перстень. Но того не потребовалось.
– Вуйку? Вуйку Вацлаве! – Хозяин замка протер глаза, словно не доверяя собственному зрению, а потом встал с кресла и широким шагом двинулся к двери. На ходу раскрывая объятия. – Вуйку! Наконец-то! А я уже и не надеялся, что вуйек о нас вспомнит.
– Лешек! – Отец Вацлав крепко обнял племянника. – Как же ты вырос! Прямо, вылитый отец! Я так рад тебя видеть!
Глава четырнадцатая: Орлы расправляют крылья
После двух недель в столице, изрядно порастрясших яздвинскую мошну, Борута возвращался домой. В изрядно опустевшем кошеле сиротливо позвякивали медь и несколько серебрушек. Зато в тщательно увязанном при седле тючке он вез несколько новых мечей – это еще несколько спасенных ядзвинских жизней. На этот раз мечи были куплены им лично, а не через третьи руки. Специальная княжья грамота подтверждала за шляхтычем Борутой из Ятвежи такое право.
– Герба я тебе, пане Боруто, дать не могу. – Развел руками князь Лех после долгого разговора. – Гербы раздавать – это королевская привилегия. Но шляхетство твое, я думаю, никому не придет в голову оспаривать.
– Очень на это надеюсь, ясновельможный княже. – Ну, а что ты еще ему скажешь? Не признаваться же честно, что плевать тебе на всю эту мишуру? Что все эти их грамоты, золотое шитье и куча каменьев не умеют обмануть того, кто привык видеть суть.
Борута смотрел. И видел. И молодой князь Лех ему очень даже нравился. Хотя спину в бою ему Борута подставить, пожалуй, не рискнул бы. Это тебе не братец Скирмут. У которого что в голове, что и на языке. Но, может быть, не так уж плох король Казимеж, если ему служат такие князья. А самое лучшее в короле, что до него – далеко. Еще дальше, чем до князя. И что выданную князем грамоту король оспаривать не будет.
Такой же тючок, как и у Боруты, был приторочен к седлу Зубровича. Еще несколько жизней. А сам друг с удовольствием разглядывал новую игрушку – выигранный у пана Яна – приятеля Якуба Ястржебмского – кинжал работы орденских мастеров.
– Зубрович! – Борута окликнул друга, укоризненно покачивая головой. – Спрячь игрушку, пока не уронил. Дома натешишься.
– Как же! – Хмыкнул Зубрович, но оружие спрятал. – Дома сперва начнут приставать: «Дай да дай посмотреть!». Потом – попробовать. А потом и вовсе испортят добрый нож.