Невидимка снова замолчал, на этот раз очень надолго. Возможно, если был не один, сейчас он совещался со своими товарищами, как поступить. Я не торопил, вместо этого изучал дронами помещения, ища, где мог спрятаться обладатель голоса – по всему выходило, что только на потолке. Проводник отчетливо трясся, потел и даже разок пустил газы – ему было страшно.
Несколько минут спустя раздался скрежет, и с потолка стал спускаться тонкий металлический трос. На его конце была закреплена перекладина.
– Мика, свободен. Деньги в обычном месте.
Чернокожий старик с облегчением выдохнул, суетливо закивал и быстро скрылся в темноте технического перехода, напоследок еще разок испортив воздух.
– Незнакомец, вставай на перекладину, – произнес голос, уже обращаясь ко мне. – И не дергайся.
Я не стал реагировать на угрозу в его голосе, подошел к тросу, поставил одну ногу на перекладину, обеими руками ухватившись за трос. Тот сразу же натянулся, больно ударив по ладоням, и потащил меня наверх. С дронов я видел темнеющий над головой люк, куда меня поднимали. Один из моих разведчиков даже влетел внутрь, но ничего не обнаружил, кроме глухих на вид стен.
Когда трос перестал двигаться, одна из них, бывшая фальшивой, упала назад. На меня тут же уставился ствол игольного пистолета – на столь короткой дистанции абсолютно смертельное для меня оружие. За ним виднелось лицо, покрытое бисеринками пота. Белокожее, к слову сказать, лицо с черной татуировкой креста на лбу. Не вполне обычного, заключенного в круг. Я покопался в архиве и удовлетворенно хмыкнул – катарский крест.
– Кто ты такой? – спросил довольно молодой мужчина, нервно сжимая рукоять пистолета.
– Ты, главное, пальцем не дерни, брат, – миролюбиво усмехнулся я. – Человек я Божий, с Земли. Тут оказался, можно сказать, случайно.
Рот парня забавно округлился, но он быстро совладал с собой. Свободной от оружия рукой протянул мне массивный железный крест, как и татуировка на его лбу, заключенный в круг.
– Возьми святую реликвию.
Я без тени сомнения принял от него крест, отметив, что на святую реликвию он точно не тянет – новодел, да еще и не очень хорошо сделанный. На всякий случай еще и себя освятил крестным знамением.
– Все? – уточнил после этого. – Или святой водой меня еще обрызгаете? Я не против, но давайте побыстрее. И на голову не лейте.
– Впусти его, Марк.
Второй голос принадлежал другому человеку, более взрослому. Он появился за спиной парня, тронув того за плечо. Тоже белокожий, с таким же уродующим лицо крестом, только не вытатуированным, как у молодого, а выжженным. Дичь, конечно, зачем так над собой издеваться, но, может, и правда помогает?