– Никогда бы не догадался, что ты об этом думаешь, – признался Стеф задумчиво. – Никогда не думал, что ты не считаешь себя человеком.
Интересный поворот! А кем, прости Создатель, я должен был себя считать?
– Так я и не человек… – начал было я, но страж повел кистью, давая понять, что не намерен это слушать.
– Я тебя всегда воспринимал именно человеком, – сказал он. – Бестелесным, но живым. Настоящим, понимаешь? Поэтому и удивился, когда впервые понял, что тебя гложет.
Я даже заморгал от неожиданности – до сих пор не привык к этим реакциям организма! Настоящим он меня считал! Голос в своей голове! Оцифрованный, кстати, голос! Набор из строчек кода!
Привычно уже подавив всплеск эмоций, которыми тело по-прежнему атаковало мой разум, я осторожно уточнил:
– Стеф… ты же знаешь, кто такие наставители? Есть же целый курс, который ты обязан был прослушать…
– Я знаю официальную версию и позицию православной епархии по данному вопросу, – отрезал мужчина. – А также понимаю, что есть вещи, в которых люди ничего не смыслят, даже научившись их делать. Кто видел, как душа стража Тревора ушла к Богу? Кто взвесил, измерил и вынес этот вердикт, а? Мы с тобой десять лет по пустошам ходили…
– Девять.
– Пусть так. Девять лет, да. И за это время я не знал никого роднее тебя. Не знаю, что там у тебя в голове сейчас творится, хотя и догадываюсь, но ты не машинный алгоритм и не запись. Оли, ну включи уже логику! Ты умеешь именно мыслить, а не использовать схемы из собственного опыта. Можешь ошибаться и признавать ошибки, сопереживать и заботиться – это что, по-твоему, результат действия программы или прописанных скриптов? Что бы там ни считали наши иерархи, ты – человек. Мы никогда об этом не говорили, мне как-то без надобности было. Но раз уж теперь встал вопрос, то вот тебе мое мнение, старик. Тело твое, может, и умерло, но душа осталась здесь. Может, это и ересь, сам знаешь, я не из мыслителей, однако неспособна копия личности вести себя так, как это делал и делаешь ты, понял?
Некоторое время я молчал, не зная, чем ответить на слова обычно молчаливого подопечного. Для меня стало шоком его признание, и как на него реагировать, я совершенно не представлял. Впрочем, организм в очередной раз решил за меня, выдав фразу, которую я только начал обдумывать.
– Если ты прав, само мое существование богопротивно…
– Ох, я тебя умоляю! – Стеф вскинул руки к потолку комнаты. – Один лишь тот факт, что ты задаешь себе такой вопрос, можно считать опровержением данного заявления. Прошу тебя, старина, кончай уже хандрить! У нас работы непочатый край, нужно очистить станцию от демонов, а ты устроил тут муки совести!