Перед вами написанная Жуковским в 1809 году статья «О басне и баснях Крылова». Кажется на первый взгляд, что Жуковский, с его тяготением к таинственному, и Крылов, воплощавший в баснях народную мудрость, смекалку и лукавство, бесконечно далеки друг от друга. Но Жуковский сближает басни Крылова со своим творчеством. По его мнению, в басне животные действуют как люди, разговаривают между собою, а в балладах сверхъестественные силы и духи — налицо общая «прелесть чудесного».
Идя вслед за Карамзиным, Жуковский склонен видеть в баснях прежде всего «изображение нежного чувства», и здесь проявляется ограниченность его взгляда. Главное и лучшее в баснях Крылова связано с сатирическим изображением существующих порядков. Но Жуковский обнаруживает тонкое понимание национального своеобразия басен Крылова, правильно отмечает его крупный вклад в развитие жанра басни.
Самое замечательное в его статье — классически сжатая формула: «Переводчик в прозе есть раб; переводчик в стихах — соперник». В ней горячее утверждение поэзии как отдельного самобытного мира, связанного с языком, с национальными особенностями. По словам Жуковского, когда Крылов переводит французского баснописца Лафонтена, он переиначивает его, приспосабливает к русским нравам, создает произведение русской литературы. Подобным образом Жуковский и сам переводил не как «раб», но как «соперник» Гете, Шиллера, Вальтера Скотта. Защита права поэта, даже переводчика стихов, на оригинальность и на свободу творчества характерна для Жуковского — главы новой, романтической школы.
Однако и старое направление, классицизм, основанный на строгом, рассудочном восприятии жизни, в первые два десятилетия XIX века имеет по-прежнему своих убежденных сторонников. Во время войны с Наполеоном особенно ярко обнаружилась необходимость для поэтов высокой патетики, гражданственности, выхода за пределы «мечтательного мира». Обращаясь к военно-патриотической теме, поэты-романтики Жуковский и Батюшков используют выразительные средства из классического арсенала.
Мы включили в книгу датированную 1817 годом статью одного из самых видных тогдашних критиков, Мерзлякова, «О том, что называется действие драмы, и об главных его свойствах». Эта статья познакомит читателей с воззрениями поборников классицизма в драматургии. Мерзляков убежденно повторяет: «Единство времени, единство места, единство действия — суть необходимые качества пьесы». Он полагает, что нельзя в пьесе показывать события многих лет — нужно, чтобы все действие происходило в течение нескольких часов, во «времени, которое я сижу в креслах театральных». Нельзя переносить действие из одного места в другое — «это насилие и оскорбление». И кроме того, нельзя в пьесе говорить на две разные темы, нужно брать только одну, иначе утратится занимательность.