Запах розмарина и базилика вперемешку со свежими овощами почти вытеснили горечь дыма, кухня снова стала уютной. Пол, стены и плита отмыты, но сковородку пришлось утилизировать. Даже самое едкое средство, которое только смогла отыскать Лиля, ее не спасло.
— Как все-таки ты умудрился сжечь сковородку? — спросила Лиля за ужином.
— Видимо туда случайно попала вода или что-то еще. Не знаю, просто вдруг все вспыхнуло.
— Наверное, ты перегрел масло.
Они посидели пару минут в молчании, смотря новости по телевизору.
— Вкусно, — похвалил отец. — А что это?
— Рататуй.
— А, еда для козлов.
— Почему для козлов?
— Диетическая.
«Ах ну да, придется давиться травой, ведь все мясо было переведено на пожар», — подумала Лиля. Говорить вслух такое она бы никогда не решилась.
Отец понурил голову и уставился в тарелку, словно прочтя ее мысли.
— Как собеседование?
— Могло быть и лучше.
— Тебя не взяли?
— Сказали, что перезвонят, но я так не думаю.
Лиля пережевывала еду, уставившись в телевизор. Другого она, в принципе, и не ожидала, но почему-то все равно эта новость ударила по лбу.
— Ну, можно попытаться устроиться в другое место.
Отец ковырял вилкой овощи.
— Баба Нина сказала, что в строительном магазине, ну, где дядя Игорь работает, требуются охранники, — продолжила Лиля.
— Она мне тоже говорила, но я отказался.
— Почему?
Его желваки заиграли, но все же спокойный голос произнес:
— Я не буду работать охранником.
— Но это не так уж и плохо, учитывая…
— Учитывая что? — отец сжал вилку в руке так, что побелела кожа.
— Учитывая положение вещей, — пискнула Лиля.
— Мне не нужна никакая помощь, — гаркнул отец, соскочив с места и стукнув кулаком по столу. — Так Нине и передай. Чтобы не лезла в мою жизнь ни с упреками о работе, ни с проблемами с… со здоровьем, — он закинул тарелку с недоеденной едой в раковину. — Спасибо за ужин.
Лиля продолжила есть в одиночестве несмотря на то, что комок, застрявший в горле, не позволял еде проскользнуть внутрь. В ее голове носились мысли, точнее воспоминания из детства. До смерти брата отец был совершенно другим. Он был одним из тех отцов, к которым все бежали за советом и помощью. Он был добрым и веселым. Он часто шутил и играл с Лилей и Андреем. Показывал, как умеет делать колесо, обгонял всех на детском велосипеде. Андрей унаследовал его смугловатую кожу и черные волосы, которые после первого же сеанса химиотерапии пришлось сбрить. А у Лили была бледная полупрозрачная кожа, как у мамы. Родители были такими разными, но оттого только лучше подходили друг другу. Мама была слишком пунктуальна и педантична, в то время как отец постоянно считал ворон и не мог ориентироваться во времени. Не удивительно, что его котлеты полыхнули огнем. Мама вечно его подгоняла и следила, чтобы он не шлепал чистой обувью по грязным лужам. Он отшучивался от ее придирок и всегда целовал в щеку, а она краснела и старалась не обращать внимания на его замаранные штаны.