— Да. Я заказала расклад на любовь.
— На любовь? — Лилины брови взлетели. Что это? Неужели Дора умеет краснеть? Ее щеки так и пышут жаром. — Кто этот несчастный?
Дора нахмурилась. Лиля закатила глаза. Когда она научится распознавать сарказм?
— Я шучу, — успокоила ее Лиля. — Расскажешь? — не то, чтобы ей было прям интересно, но внутри что-то кольнуло.
— Я бы рассказала, — увильнула Дора, — но боюсь сглазить. Ладно, расскажу все после расклада, так уж и быть!
В кабинете возник Виталик, как возникает из ниоткуда ураган и сносит все на своем пути. Он громко шаркнул своим стулом, сбросил из портфеля учебники, как бомбы с военного самолета, и, ни с кем не поздоровавшись и даже ни на кого не посмотрев, сразу же вышел в коридор.
— Что это с ним? — спросила Лиля.
— Не обращай внимание, — бросила Дора. — Подростковое бунтарство.
Лиля бродила взглядом по одногруппникам в надежде с кем-нибудь пересечься. Желательно с тем, кто пролил бы свет на плохое настроение Виталика, но, кажется, все что-то знали и помалкивали. Все, кроме Лили.
Олегу снилось прошлое. Счастливое. Беспечное. Июль девяносто шестого. Пошли первые арбузы. Запах от них стоял на весь двор. Олег молод, два года назад получил работу технолога, женился на самой невероятной женщине в мире, и теперь они копят на свою квартиру. Летняя веранда, жена, теща и мухи, норовящие отведать свежего арбуза.
— А вот и плов! — объявила Анна Николаевна.
Вера потянула носом ароматный запах.
— Как пахнет! Мама, ты гений, — она поцеловала ее в щеку.
Все поели и откинулись на спинки стульев, выпятив набитые животы.
— Ничего себе, — Олег похлопал Веру по животу, — умерь свой аппетит! — усмехнулся он. — Там кто-то живой?
Вера погладила свой живот и улыбнулась.
— Может быть.
У Олега отвисла челюсть, а кусок арбуза, который он только что откусил, упал на пол на радость Джеку. Он перевел взгляд на Анну Николаевну. Та смотрела на него точно таким же взглядом, как и Вера.
— Вы знали? — спросил Олег.
Вера взяла его руку и положила на свой живот. Олег мог поклясться, что почувствовал шевеление. Он поднял взгляд полный слез на жену и спросил осипшим голосом:
— Я стану папой?
Вера радостно закивала, ее лицо расплылось у Олега в глазах от слез.
— Жаль твой отец не дожил до этого дня, — сказала Анна.
«Отец» — отразилось эхом в голове Олега.
Вскоре после этого, Анна Николаевна продала загородный дом и перебралась в город в свою квартиру, которую ей выдал завод, где она трудилась с двадцати лет.
После пробуждения Олег еще долго видел перед глазами размытое лицо Веры и не хотел признавать своего пробуждения.