Пришлось сесть поближе к выходу, чтобы успеть выйти на нужной остановке, на которой можно ускользнуть от навязчивого соглядатая. При этом, притворяясь дремлющим, из-под прикрытых век напряженно вглядываться в окно на двери, чтобы не пропустить нужную остановку… Вот, наконец, мелькнул знакомый фасад доходного дома. Следующая остановка. Вагон притормозил у поворота и остановился как раз напротив нужного дома.
— Кому сходить? — спросил кондуктор. Никто не ответил, кондуктор просигналил, и вожатый тронул поводья. Лошади двинулись вперед, вагон покатился. Вот тогда Владимир вскочил с места и выпрыгнул из конки. И со всех ног бросился бежать к проходному двору. Позади слышался суматошный звон колокола. Конку остановили, с передней площадки соскочили вагоновожатый и кондуктор. Явно с намерением если не оштрафовать, то по-простому набить лицо нарушившему правила пассажиру, одетому как небогатый мещанин. Но Владимир Ильич уже добежал до проходного двора и юркнул в ворота. Перед этим убедившись, что филер тоже соскочил с конки, да поздно. Пока эта тройка суетилась, Владимир через проходной двор выбрался на другую улицу и спокойно пошел на встречу с товарищами.
Кружок, включавший в себя несколько рабочих, увлеченных изучением марксизма, студентов, и преподавателей собирался на квартире Ивана Бабушкина. Иван работал слесарем на механического заводе, по имени хозяина называвшимся Семянниковским, за Невской заставой. Сам Бабушкин успел побывать «в людях», в услужении у хозяина в торговой лавке. Это были одни из самых забитых и несчастных работников во всей России, полностью зависящих от воли хозяев, почти рабов. Избитый хозяином, истощенный подросток попал в больницу и с трудом выжил. Через знакомых его удалось устроить учеником слесаря в торпедные мастерские Кронштадтского военного порта. Здесь платили больше, хоть ученикам и приходилось переживать унижения со стороны мастеровых. Талантливый ученик, Иван быстро стал прекрасным специалистом, но так и оставался подмастерьем, пока не сумел уволиться и перейти на завод. Пережитое привело Ивана к мысли о необходимости полного изменения общества, а затем и в кружок революционеров. Который сегодня должен был собраться у него на квартире, чтобы послушать приехавшего из Самары «товарища Николая» с лекцией о народниках и почему марксистам с ними не по пути…
На следующий день в квартире, преданной Охранному Отделению, встретились тот самый читавший газету мужчина и его начальник, жандармский штабс-капитан Сергеев.
— … Значит, ваше благородие, я и сел в конку, чтоб домой успеть. А этот… «Кудрявый», отчего-то задергался. Чем меня в сумление и ввел. Если человек порядочный, отчего ему волноваться? А вот какой-нибудь ворюга али революционер очень даже может расстроиться, решив что я за специально за ним слежу. На ворюгу вроде не похож, одет по-мещански, лицо чистое. А вот напомнил он мне судейского какого-нибудь, отчего я и решил, что это революционер. Так что устроился я в уголке вагона так, чтоб он меня видел, а я — его…