– Не знаю. Я так далеко не загадывала.
– Знаешь, пора начинать.
– Минни, поклянись, что ни словом никому не проболтаешься! – взмолилась я.
– Но, Сеффи…
– Пожалуйста! Поклянись. Я скажу маме, но сама решу, когда и как. Ладно?
– Ладно, обещаю. Но не слишком тяни, а не то я передумаю.
Я благодарно закивала. Мне удалось выторговать себе еще несколько дней, а может быть, даже две-три недели.
– Ты хочешь поговорить о том, что случилось, когда тебя похитили?
Я помотала головой.
– Надо полагать, отец – кто-то из похитителей?
Я не ответила.
Минни встала:
– Хорошо, просто не забывай, что, если захочется поговорить, моя комната через стенку. Ладно?
– Ладно.
Как только Минни вышла за дверь, я рухнула на постель и расплакалась так, словно только что научилась это делать. Все мои планы пошли прахом. Все мои мечты о будущем обернулись…
…обернулись рождением ребенка.
– А ты, Каллум? Как бы ты распорядился всеми деньгами на свете?
Наверное, Горди по моему лицу понял, что я думаю о таких вопросах.
– Ой, брось. Я просто так, в шутку, – поддразнил он меня.
Прошло четыре месяца после… после похищения. Я работал в автомастерской в трехстах километрах от дома в местечке под названием Стархем. Стоял декабрь, был еще день, но уже темнело. Предполагалось, что отопление в гараже включено на полную мощность, но все равно было холодно, а работа навевала такую скуку, что все извилины словно коченели, однако это меня только радовало. Не давало день-деньской предаваться унынию. Да и компания в мастерской подобралась неплохая. Горди был нулем и работал автомехаником с тринадцати лет. Теперь ему было пятьдесят семь, и он все так же работал автомехаником. У него в жизни ничего никогда не менялось. Завтра будет для него таким же, как вчера. Он просто коротал время до смерти. Я смотрел на него и видел своих дядюшек, старика Тони и даже папу – до гибели Линетт. Я глядел на него и боялся, что вижу самого себя – через десять, двадцать, тридцать лет.
Роб был года на два старше меня. Он любил поговорить. И собирался изменить мир единственным доступным ему способом – постоянным нытьем. Я проработал здесь всего три недели, но уже был вынужден прятать кулаки за спину или отсиживаться в туалете по десять минут кряду, чтобы не наброситься на него. Он всю душу мне выматывал.
– Ну что? Неужели ты совсем ни о чем не мечтаешь – или просто зазнался и не хочешь делиться мечтой с такими, как мы? – поддел меня Горди.
Я выдавил улыбку и пожал плечами:
– Не люблю подолгу думать о том, чего у меня никогда не будет.
– Мало ли, – сказал Роб, просто чтобы что-нибудь сказать.