– На что ты похожа?! Возомнила, будто мы недостойны даже дышать с тобой одним воздухом! – прошипел Джуд. – Так вот, у меня для тебя новости, сестричка. Когда трефы смотрят на тебя, они видят такую же белую, как я, сколько ни манерничай!
Опять трефы. В последнее время у него одни «проклятые трефы» – буквально через слово.
– Я не такая, как вы. Я… я другая. Я чернокожая. Посмотри, какая у меня темная кожа. Посмотри…
Джуд оттолкнул папу, схватил Линетт за руки и подтащил к треснутому настенному зеркалу за диваном. Развернул спиной к себе, прижался щекой к ее щеке. Линетт хотела вырваться, но Джуд не отпустил ее.
– Гляди! – зарычал он. – Ты такая же, как я. Такая же белая, как я. Кем ты себя воображаешь? Нечего смотреть на меня сверху вниз, надоело! Ты ничтожество, я других таких даже не знаю! Если ты настолько ненавидишь то, что ты есть, сделай что-нибудь! Умри от чего-нибудь! А если есть на свете Бог, ты возродишься проклятой трефой, раз так их любишь, и тогда я перестану мучиться совестью за то, что ненавижу тебя!
Джуд оттолкнул Линетт от себя. Она споткнулась, упала, вытянув перед собой руки, словно хотела оттолкнуть зеркало.
– Папа, сделай что-нибудь! – закричал я.
– Джуд, довольно. Ты и так уже зашел слишком далеко, – выдавил папа.
– Да я еще и не начал! – Джуд развернулся к нему, ноздри у него раздувались. – Ей пора услышать правду хоть от кого-то, а кто еще ей все расскажет? Ты? У тебя кишка тонка! Мама и слова не скажет, потому что Линетт у нее в любимчиках, а Каллуму дела ни до кого нет, кроме своей трефовой подружки Персефоны! Кто еще покажет Линетт, как все на самом деле?
– А ты кто такой, чтобы кому-то показывать, как все на самом деле? – закричал на него я. – Ты вечно уверен в своей правоте! Меня от тебя тошнит! Не одна Линетт у нас в доме тебя на дух не переносит!
Джуд вытаращился на меня. А потом вдруг взвыл, будто раненый зверь, и бросился на меня. Я успел только отступить на шаг – и тут голова Джуда врезалась мне в живот, он сшиб меня на пол, и у меня захватило дух. Оглушенный, я не понимал, почему не чувствую ударов его кулаков, и только потом сообразил, что его от падения на землю тоже оглушило. Я отпихнул его подальше и подтянул ноги к груди, чтобы поддать ему коленкой. Он застонал, но не отпустил меня. Занес кулак. Я заслонился локтями, чтобы он не ударил меня в лицо.
Тут Джуда вдруг оттащили.
– Ты что, спятил? – кричал на него папа, лицо у него от злости стало кирпичного цвета.
Я вскочил на ноги, готовый к бою. Джуд хотел снова броситься на меня, но папа был категорически против.